Шел 1916 год – второй год первой мировой войны. Мариупольские металлургические заводы исправно выполняли военные заказы. «Русский Провиданс» изготовлял стаканы для заряжаемых снарядов. На «Никополе» плавили броневую сталь для боевых кораблей, а также снаряды и баллоны для химических отравляющих веществ. Хозяева заводов получали миллионные прибыли, а рабочие ту же самую зарплату, что и до начала войны. Это и вынудило их начать забастовку.
Началась она 5 мая. Но могла, как писал потом в своих воспоминаниях один из самых активных ее участников К.С. Турчанин, и раньше. В ночь под 1мая на трубе мартеновского цеха «Никополя» подпольщики водрузили красный флаг. Полиция по подозрению арестовала нескольких мартеновцев. Это возмутило рабочих, и они предъявили начальству ультиматум: если арестованных не выпустят, цех объявит забастовку. Хозяева отступили и арестованных выпустили из-под стражи. Это прибавило рабочим уверенности.
Поскольку социал-демократический комитет планировал начать общезаводскую забастовку через несколько дней, в цехах провели собрания, на которых были избраны представители в забастовочный комитет. Поздней ночью члены забастовочного комитета собрались в Самариной балке и единогласно утвердили требования демонстрации:
1. Увеличить плату за работу на 45-75 процентов в зависимости от заработка рабочих;
2. Устроить столовую и снабдить ее умывальниками;
3. Работу в воскресенье и праздничные дни оплачивать в полуторном размере;
4. Устроить помещение для работниц, где они могли бы переодеваться;
5. Забастовочные дни оплачивать полностью;
6. За забастовку никто не должен пострадать, никаких арестов и увольнений. К тому же забастовочный комитет высказался против военного займа.
Таким образом, будущая забастовка приобретала и антивоенный характер. Однако, когда зашла речь о методах борьбы, между членами забастовочного комитета возникли разногласия. Большевики настаивали на немедленном начале забастовки, меньшевики выступали за то, чтобы добиться удовлетворения выработанных требований путем переговоров с администрацией. Поскольку меньшевиков в забастовочном комитете было больше, при голосовании прошло их предложение.
Как и утверждали большевики, попытка переговоров закончилась неудачей. Когда парламентарии из членов забастовочного комитета обратились к директору завода, тот им ответил:
— Я — хозяин завода, а вы – мои рабочие. Никаких представителей от завода я не признаю. Мой завод работает на оборону, и если рабочие будут бастовать, я буду отсылать их на фронт…
От результатов переговоров рабочие узнали от членов забастовочного комитета, отстаивавших позицию большевиков. Тогда В.А. Варганов, А.П. Разумный, В.В. Рудаев предложили начать забастовку 5 мая в 4 часа дня. Точно в назначенное время один из членов забастовочного комитета остановил работу электростанции, и это стало сигналом к общему выступлению. Около 5 тысяч рабочих всех цехов собрались возле доменного цеха завода «Никополь». Полиция, предупрежденная кем-то из тайных агентов, прибыла на завод, когда на митинге большевики призывали бастующих не приступать к работе до тех пор, пока требования не будут удовлетворены. Попытка арестовать организаторов забастовки не удалась, так как пробиться к ним сквозь плотные ряды рабочих они не смогли.
Понимая, что администрация при помощи властей может прибегнуть к услугам штрейкбрехеров, руководители забастовки — В.А. Варганов, А.П. Разумный, В.В. Рудаев и И.И. Нейбах предложили выставить пикеты вокруг завода. Когда на следующий день полиция арестовала пикетчиков, все рабочие собрались у заводских ворот. Вскоре из города прибыл эскадрон драгун.
Солдаты вообще сочувствовали рабочим. А тут, как раз к ним подошли солдатки со слезами на глазах и начали говорить, что их мужья воюют, а сами они страдают от голода, а зимой от холода, поскольку им не платят пенсию и не дают положенного топлива. Это особенно повлияло на драгун, и когда офицер дал команду разогнать забастовщиков, они не выполнили ее и на следующий день их отправили на фронт.
Отказ драгун заставил власть стянуть к заводу две роты солдат. Заводоуправление объявило расчет всем участникам забастовки и под прикрытием войск начало прием новых рабочих на старых условиях. Через несколько дней полиция, используя агентуру, арестовала почти всех членов забастовочного комитета. Бастовавшие продержались две недели. Оставшись фактически без руководства, рабочие поддались агитации и группами стали приступать к работе. Последние вместе с Турчанином и Жихаревым прекратили бастовать лишь 23 мая. В тот же день и Турчанин и Жихарев были арестованы. Всего за эту, самую длинную, забастовку были арестованы, отправлены в армию и высланы из Мариуполя 78 человек. Правда на фронт из них попали немногие. В частности, В.А. Вараганов по этому поводу писал в своих воспоминаниях следующее: «Меня выручили из беды мои изобретения в бронеснарядном и мартеновском цехах и подтверждение заводоуправления об их реализации. В связи с этим меня освободили от подозрений и вскоре направили в учебную команду 250-го запасного пехотного полка, затем в команду, стоявшую в Коврове, потом в маршевую автомобильную роту в Москве», где его и застала февральская революция. Поэтому он и большинство из тех 78 человек в 1917 году возвратились в Мариуполь, чтобы вначале создать комитет пострадавших за забастовку 1916 года, а затем и возродить большевистский комитет, сыгравший большую роль в установлении советской власти в нашем городе.
Николай РУДЕНКО.