Окна в дедушкином доме были большие. Если подставить стул или табуретку, можно было взобраться на широкий подоконник одного из них, задернуть за собой гардину и смотреть на то, что происходило на Торговой улице. Бывало, что взрослые сгоняли с подоконника, и сами взволнованно смотрели на происходящее за окном, но почему-то — сквозь сетку гардины. Увиденное в детстве из окна осело в памяти, как кадры кинофильма, никогда никем не снятого. Один из эпизодов: вниз по мостовой бегут красноармейцы, они так не похожи на тех, что нарисованы в детских книжках. На них испачканные гимнастерки, на многих — окровавленные бинты. Кто-то тащит за собой пулемет, громыхающий железными колесами по брусчатке. Газик, набитый людьми, бешено сигналя, мчится в том же направлении, что и красноармейцы, те разбегаются в разные стороны…
Дом на Торговой улице