Когда в конце 1918 года в Германии началась революция, немцы решили оставить Мариуполь и двигаться домой. Но, чтобы не получить удар в спину, они договорились с командиром отдельной белогвардейской конной части, полковником Жировым. Поскольку большевистское подполье не дремало, контрразведка белых работала на двух направлениях: пыталась найти выход на подполье и засылала свою агентуру в тылы Красной Армии. С первых дней пребывания в городе начальник контрразведки вызвал лучшего в городе фотографа Григория Малко и предложил ему работу по специальности. Но тот, сочувствуя большевикам, среди которых был и его родственник Тимофей Какута, отказался, сославшись на плохое здоровье, каким оно и было в действительности.
Тогда на должность фотографа в контрразведку взяли другого специалиста. Спустя некоторое время контрразведчики начали арестовывать кое-кого из членов боевых большевистских групп. Чтобы выяснить, кто же их выдает, подпольщикам следовало
внедрить в контрразведку своего человека. Для того, чтобы заставить ее снова обратиться к родственнику Какуты, подпольщики, выяснив, что у фотографа Соломона Моисеевича нет в Мариуполе родственников, хорошенько напугали его, и в тот же день он покинул город.
Тогда начальник контрразведки вызвал Григория Малко и в приказном порядке заставил работать. Фотографировать довелось почти всех офицеров, но, главное, зачем его взяли: делать снимки агентов, засылаемых в тылы Красной Армии. Само собой понятно, что выносил он их тайком, на непроявленной бумаге. Таким образом, он вынес из своей фотокомнаты более 50 снимков, которые мариупольское подполье отправляло по установленной связи в Зафронтбюро.
Николай РУДЕНКО.