По понедельникам, ближе к вечеру приходила к нам в гости Ирина Романовна Бирюкова – Оришка, как на украинский лад называла ее бабушка. Она заметно хромала и, вероятно, при ходьбе без палочки обходиться не могла. Была роста небольшого, щупловатая, черты лица, несмотря на небольшую впалость щек, были приятны. Гостья казалась очень пожилой женщиной. Это подчеркивалось и сединой на висках, и темным одеянием, и белым, туго накрахмаленным платком, повязанным под подбородком. Но сейчас, на расстоянии прожитых лет, понимаешь, что было ей не более пятидесяти. Ирина Романовна была уроженкой одного из сел Курской губернии, однако, попав еще девочкой в среду украинцев, поселившихся в Мариуполе, восприняла их мову, которая стала для нее родной. Хлеб насущный она зарабатывала шитьем телогреек и последующей продажей их на рынке. Для молодых читателей приведем синонимы этой нехитрой одежонки военных и послевоенных лет: стеганка, душегрейка, ватник. К слову, ее муж — Николай Прокофьевич также был портным.
