К сожалению, летние месяцы стали большим перерывом в работе над электронной версией книги «Мариуполь и его окрестности». Все по очереди были в отпусках, этим и объясняется столь долгий перерыв. Но теперь все на местах, все работают и уже готовят следующую, шестую главу, книги. Надо сказать, что «Шестой день» очень большой по объему.
А сегодня предлагаем вашему вниманию пятую главу книги «Мариуполь и его окрестности». Напоминаем, что при размещении текста на других сайтах, не забывайте о ссылке на «Старый Мариуполь».
Второго апреля, в день принятия св. Таин, осмотрели церкви Успения на Марьинске и Рождества Божьей Матери на Карасевке. В той и другой церкви все, что в них есть достопримечательного по древности, ценности и изяществу, было вынесено на средину церкви и разложено на столе. Объяснения давал директор гимназии Г.И. Тимошевский.
Марии-Магдалиновская церковь запечатана и осмотрена не была. Город Мариуполь и Марии-Магдалиновская церковь так названы в честь великой княгини, а потом императрицы Марии Федоровны, в виду этого преподаватель С.И. Марков познакомил участвующих в экскурсии с этой замечательной в истории русского просвещения Высочайшей Особой.
КРАТКИЙ БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК ИМПЕРАТРИЦЫ МАРИИ ФЕДОРОВНЫ,
СУПРУГИ ИМПЕРАТОРА ПАВЛА ПЕТРОВИЧА
Софья-Доротея-Августа-Луиза, впоследствии сделавшаяся императрицей России, по именем Марии Федоровны, по происхождению своему принадлежала к разряду мелких германских княжеских домов: мать ее, Фредерика-Доротея-Софья, была дочерью маркграфа Бранденбург-Шведского.
Для принцессы Доротеи воспитательная задача сложилась, с одной стороны, к тому, чтобы подготовить дочь к семейным добродетелям, а с другой – серьезным умственным развитием дать ей возможность стать наравне с высокообразованными людьми века. Задача эта была исполнена блестящим образом. По отзывам многочисленных современников, в том числе и самой Императрицы Екатерины II, принцесса Софья отличалась с детства кротким характером, необыкновенной и нежной чувствительностью, делавшей ее необыкновенно отзывчивой на человеческие страдания. Это последнее качество особенно ярко обнаружилось в принцессе, когда родители ее из незначительного Познанского местечка Трентова переселились в Монбельяр, принадлежавший родному дяде принцессы, Карлу-Евгению, герцогу Виртемберскому. По отзыву лиц, близко стоявших к молодой принцессе, последняя очень часто отказывалась от какой-либо прихоти, чтобы помочь тому или другому бедному семейству. Местный историк г. Монбельяра, занося в свою хронику известие о кончине императрицы России, Марии Федоровны, между прочим для нравственной характеристики последней присоединять, что «принцесса не переставала до своей мерти осыпать благодеяними нуждающийся класс города, где ее пребывание во время ранней молодости оставило воспоминания еще до сих пор (1830 г.) не ослабевшие».
Что касается умственного развития принцессы Софии, то о нем можно судить, с одной стороны, по тем предметам, которые она изучала в детстве, а с другой – по запискам ее, сохранившимся до нашего времени. В число обязательных предметов преподавания входили не только такие, как Закон Божий, история, география, изучение новейших языков, не исключая и итальянского, но и геометрия и даже мифология. Кроме того, юной принцессе были преподаны главнейшие сведения из логики, психологии и естественных наук. Таким образом, судя по перечисленным предметам, будущая супруга наследника русского престола получила серьезное образование, весьма редко встречавшееся среди женщин того времени. Справедливость этого мнения подтверждается записками принцессы, состоящими из статей частью исторического, частью философского характера. К числу исторических статей относятся следующие: «Портреты знаменитых мужей», «О семи чудесах света» и др. Между статьями философского характера обращают на себя внимание: «Рассуждение о различных предметах нравственности», «О знании», «О том, что такое человек», «Об истине» и др.
Само собой разумеется, что отрывочные сведения, полученные в юности, принцесса постаралась впоследствии расширить и углубить чтением выдающихся итературных произведений, отдавая преимущество перед другими сочинениями строго религиозного характера, или таким, которые касались практического знания физической природы.
По мере того, как принцесса Софья-Доротея развивалась и совершенствовалась умственно и нравственно, она укреплялась и физически. В 1775 году ей исполнилось 16 лет. По свидетельству лиц, близко знавших принцессу, она была в это время «хороша, как Божий день – высокого роста, стройная, она соединяла с тонкими, правильными чертами лица благородный и величественный вид». При высоких физических и душевных качествах у Софьи-Доротеи, естественно, не было недостатка в искателях ее руки, но судьбе угодно было поступить иначе.
15 апреля 1776 г. неожиданно для всех умирает первая супруга наследника русского престола, Павла Петровича, Наталья Алексеевна. В виду того обстоятельства, что от умершей не осталось детей, императрице Екатерине II для того, чтобы «обеспечить домашний мир русской императорской семье и будущность России», предстояло позаботиться скорейшим приисканием наследнику престола второй супруги, и выбор императрицы пал на давнюю любимицу, принцессу Виртембергскую Софью-Доротею. Благодаря, с одной стороны энергетическим мерам импер. Екатерины II, а с другой – содействию прусского короля Фридриха II, сочувствовавшего этому браку по политическим соображениям, обручение состоялось 16 сентября 1776 г., а 26 сентября, того же года совершено было и само бракосочетание. С этого времени, вплоть до вступления на престол Павла Петровича, молодая чета большую часть времени проживала в Павловске, подаренном императрицей Екатериной II наследнику престола, по случаю рождения внука императрицы Александра Павловича. Здесь молодая княгиня проводила скромную уединенную жизнь. Не принимая ни прямого, ни косвенного участия в политических делах государства, Мария Федоровна много заботилась о собственном самообразовании: изучала русский язык и русскую историю; брала уроки музыки, а также математики и физики, свободное же от занятий время тратила или на разного рода светские развлечения (устройство балов, спектаклей и т.п.) или на составление проектов по устройству Павловска, который должен был по мысли великой княгини напоминать Монбельярское поместье, где проведено было ее детство. Стараясь своему поместью придать возможно идиллический характер, Мария Федоровна сама руководила внутренней отделкой убранством дворца и дворцовых зданий. В своих отношениях к местному населению великая княгиня была доброй, любящей помещицей, стараясь на своих крестьян действовать, главным образом, нравственными средствами, возбуждая в них ревность и усердие предупредительным вниманием и участием к их нуждам. Так, во время построек, производившихся в Павловске, она постоянно осведомлялась о быте рабочих, а также и вообще жителей Павловска. Нередко великая княгиня входила в непосредственное общение с крестьянами, одним ободряя добрым советом, другим, оказывая материальную поддержку.,
Но главнейшей заботой будущей императрицы России в рассматриваемое время было сохранение и упрочение возможно дружественных отношений с своей державной свекровью, нередко нарушавшихся, благодаря неосторожным поступкам горячего и неосмотрительного цесаревича. Кроме того, много хлопот и беспокойств причиняли цесаревне ее Монбельярские родственники, осаждавшие ее постоянными просьбами или о материальном содействии, или же о служебной карьере кого-либо из восьми ее братьев, из которых многие далеко не безупречного поведения. К довершению испытаний, около 1789 г. последовала размолвка между супругами, вызванная, главным образом, различием в мировоззрениях и характерах супругов.
Таким образом, Мария Федоровна должна была пройти, уже вскоре после замужества, тяжелую школу, под влиянием которой у нее закалился характер и окончательно «сложился нравственный облик, с которым она, впоследствии, уже, как императрица, выступила на поприще общественной и государственной деятельности».
15 ноября 1796 года, неожиданно для всех скончалась от апоплексического удара императрица Екатерина II, и на престол вступил сын ее, Павел Петрович. Деятельность Марии Федоровны в сане императрицы выражалась, главным образом, в сфере семейных отношений, в смягчении необыкновенно пылкого, горячего нрава своего супруга, вызывавшего его часто на неосторожные поступки. По свидетельству современников, император Павел Петрович, обладая многими симпатичными качествами души, как то: великодушием, доброжелательностью, любовью к правде, был в то же время крайне раздражителен. Малейшая неисполнительность, например, по службе влекла за собой строгое наказание для каждого, без различия лиц и положений. Недостаток этот тем чувствительнее отзывался на подданных императора, что последний обыкновенно всегда считал себя правым, и при малейшем противоречии окончательно выходил из себя. К концу царствования характер государя изменился к худшему. Один из современных ему преданных людей, князь И.М. Долгорукий в своем сочинении, известном под именем «Капище моего сердца», говорит, что в это время «рассудок его (императора) был потемнен, сердце наполнено желчи и душа гнева». Вот в такие-то минуты императрица Мария Федоровна являлась с своим кротким умиротворяющим воздействием на супруга. Справедливость этой мысли подтверждается, с одной стороны, личным признанием самого императора Павла, а с другой – единодушным уверением современников. В завещании 1758 г. написанном Павлом Петровичем, в то время еще наследником престола, перед отъездом на театр военных действий с шведским королем Густавом III, относительно Марии Федоровны между прочим сказано следующее: «твоя чистейшая душа пред Богом и человеком стоила не только сего (права престолонаследия), но и почтения от меня и от всех. Ты была мне первой отрадой и подавала лучшие советы». То же самое, только еще с большей ясностью удостоверяется свидетельством таких очевидцев, как граф Ростопчин, барон Николай и граф С.С. Воронцов. Констатируя единогласно крайне раздражительный, буйный характер императора Павла Петровича, все они с величайшим соболезнованием относятся к несчастной императрице, не только терпеливо, с полной покорностью Провидению, выносившей первые приступы буйства своего супруга, но и находившей в себе силы нравственно воздействовать на последнего. Только «разум, добродетель и религия, говорит граф Воронцов, поддерживали бодрость духа несчастной принцессы». К сожалению это умиротворяющее влияние государыни продолжалось только до половины царствования императора. С 1798 г., вследствие последовавшего между супругами нового разрыва, императрица Мария Федоровна до самой смерти Павла Петровича, имела только косвенное воздействие на него, вследствие чего в характере, политике и образе действий императора произошел перелом к худшему. Так, по крайней мере, об этом периоде говорит граф Воронцов.
Еще более добрую память о себе оставила императрица Мария Федоровна своими постоянными заботами по устройству разного рода благотворительных, воспитательных и образовательных учреждений, чем и заслужила вечную признательность современников и потомства. Еще задолго до вступления на престол, как мы видели выше, императрица Мария Федоровна, проживая в с. Павловском, немало уделяла времени на заботы о благосостоянии своих крестьян. Сделавшись же императрицей России, она всецело отдается заботам о благотворении и просвещении своих подданных. Уже вскоре по вступлении на престол, император Павел поручил своей царственной супруге главное начальство над воспитательным обществом благородных девиц, основанным в Санкт-Петербурге по плану известного педагога Бецкого. В 1797 году она же принимает под свое управление санкт-петербургский и московский воспитательные дома, а также и заведывание соединенной с ними ссудной и сохранной казной. Принимая во внимание неудовлетворительное состояние, в каком находились воспитательные дома, императрица несколько раз вводила в них различные преобразования, клонившиеся к улучшению воспитывавшихся в них детей. Затем, в царствование Александра Павловича, в 1817 году, по поручению тогда уже вдовствовавшей императрицы, был составлен новый план для воспитания девиц и в то же время был учрежден класс пенсионерок в обществе благородных девиц. Кроме того, в это же время основаны были женские институты: Екатерининский и Александровский. Вслед за ними, по инициативе и при живейшем участии императрицы начали открываться женские учебные заведения и в других городах (например, в Казани – Родионовский институт). Учрежденные императрицей Марией Федоровной женские институты послужили как бы прототипом для позднейших закрытых женских учебных заведений. Число их с течением времени настолько увеличилось, что явилась потребность для объединения воспитательно-образовательного дела, в создании особого учреждения, известного под именем ведомства императрицы Марии; в состав этого учреждения вошли и многие благотворительные заведения. Таким образом, благодаря просвещенной заботливости императрицы Марии Федоровны, дело женского образования в России стало на прочную почву и все шире и глубже распространяется в русском обществе. Русская женщина должна с благодарностью вспоминать имя этой государыни, одной из немногих женщин конца XVIII столетия, не только глубоко сознававшей пользу образования женщины, но и много бескорыстно потрудившейся для осуществления этой мысли на деле.
Независимо от роли просветительницы русской женщины, императрица Мария Федоровна оказала незабвенную услугу русскому обществу своими многочисленными человеколюбивыми учреждениями, в которых бедствующие и несчастные и до настоящего времени находят для себя и приют и утешение. Так, благодаря ее заботливости и попечениям, было основано несколько больниц для бедных, вдовьи дома, общество сердобольных вдов, несколько воспитательных заведений, институт повивального искусства и др.
Вот почему смерть государыни Марии Федоровны, последовавшая 5 ноября 1828 года, была встречена непритворной скорбью со стороны всех, кому известны были добрые качества сердца почившей и ее глубоко гуманная деятельность на благо человечества. Профессор Дерптского университета Моргенштерн, в своей речи 12 декабря 1828 года, произнесенной в память скончавшейся государыни, изложив подробно ее деятельность, заметил между прочим следующее: «к ней (Марии Федоровне) можно по всей справедливости применить то, что применимо к филантропу Говарду: ему казалось, что ничего не сделано, пока оставалось сделать что-либо». Приблизительно то же самое мнение высказал, но только гораздо раньше, и знаменитый певец Екатерины II, Державин, назвав ее в одной из своих од нежной матерью России.
Неизвестно, какими соображениями руководствовалось местное греческое население, когда пожелало назвать свое новое отечество именем Марии Федоровны, тогда еще бывшей великой княгинею; но, несомненно, ее высокие нравственные качества играли здесь не последнюю роль.