Начинаем публикацию книги Льва Яруцкого «Мариупольская мозаика. Часть 1». Если вторую часть этой книги еще можно где-то достать, то первая стала настоящей редкостью, ведь издана она была маленьким тиражом (всего 1000 экземпляров) в 1998 году.
В «Мариупольской мозаике» собраны произведения, не вошедшие в предыдущие книги Льва Яруцкого.
Глава 1. Подарок императрицы
В 1917 году, на переломе эпох, первой дамой Мариуполя стала Елизавета Павловна Пименова.
В самый канун того рубежного года должность коменданта города и порта, которую занимал контр-адмирал князь Путятин, была переименована и получила более весомое и громкое звучание: военный губернатор и начальник гарнизона г.Мариуполя. На эту должность и получил назначение флота генерал-майор Пименов. В бурные месяцы Семнадцатого года будет он получать распоряжения командующего Черноморским флотом адмирала Колчака и печатать их для сведения горожан в «Мариупольской жизни».
Но это происходило поздней, после отречения от престола его императорского величества государя Николая II и переименования главной улицы Мариуполя — Екатерининской — в улицу Республики, а Александровской площади — в площадь Свободы. В начале того года ничто, казалось, не предвещало столь ошеломительных перемен и у хлебных лавок еще не выстраивались очереди, которые тогда назывались хвостами, хотя обыватели уже были встревожены сообщением, что городской голова в целях экономии запретил выпекать сдобные булки и куличи, сделав, правда, исключение для страстной недели.
Вот в эти первые месяцы 1917 года и развернула бурную благотворительную деятельность супруга военного губернатора Мариуполя. В городской газете появилось ее воззвание к мариупольцам. Так оно, предвосхищая лексикон уже переминавшейся у порога новой эпохи, это обращение, и было озаглавлено — Воззвание.
«Мариупольская жизнь» сообщила, что Елизавета Павловна Пименова, почетная председательница кружка комитета при Мариупольском отделении Государственного Банка, для оказания помощи воинам и их семьям устраивает 11 и 12 февраля в помещении Александровской мужской гимназии благотворительный базар и лотерею-аллегри, сбор с которых поступит на усиление средств комитета, обращается к обществу с просьбой о содействии и помощи. «Жертвуйте вещами, — говорилось в воззвании. -Приобретать их очень дорого и трудно, а в каждой семье найдется и рукоделье, и другая подходящая вещь. Доблесть наших героев, ободряемая из далекого тыла, молитвы матерей и сирот за оказанную помощь будут лучшей наградой за ваше сочувствие».
Война шла третий год, подобные благотворительные вечера вошли в привычку и уже не вызывали первоначального энтузиазма. Но Елизавета Павловна Пименова была, по всему видать, женщиной энергичной, настойчивой и не лишенной организаторского таланта. Уж не знаю, каким образом, но весть о предприятии первой дамы Мариуполя дошла до аристократических ушей первой дамы Российской империи. И 2 февраля 1917 года в городской газете под заголовком «Высочайший дар благотворительной лотерее» появилась следующая информация:
«Супругой г. военного губернатора Е. П. Пименовой получены вэщи собственноручной работы Ее Императорского Величества Государини Императрицы Александры Федоровны и Великих княжен для лотереи, устраиваемой в г.Мариуполе 11 и 12 февраля».
Я читал эти строки в газетном зале «Салтыковки» на набережной Фонтанки и пытался вообразить себе то время и как из великого города на Неве отправились в скромный город на Кальмиусе вещи, изготовленные изнеженными руками императрицы и ее четырех красавиц- дочерей. И не верил, что так все было на самом деле.
Воспитанный в эпоху, когда вешать народу лапшу на уши было скорее правилом, чем исключением, я решил, что и в этом случае имею дело с примитивной туфтой. Станет императрица утруждать свои нежные пальчики рукоделием для мариупольцев — как же, других занятий у нее нет! Вещи были, конечно, сработаны профессиональными мастерицами и посланы из Зимнего дворца в Мариуполь от имени Александры Федоровны, хотя она к ним, должно быть, и не притронулась своею царственной рукой и даже, скорее всего, и в глаза их не видела.
Так думал я, сидя над пожелтевшей от времени подшивкой «Мариупольской жизни» и, как выяснилось, глубоко заблуждался.
Перед самым крушением трехсотлетней династии Николай II умудрился вызвать недовольство всех слоев российского общества. Даже самые ярые монархисты были недовольны слабохарактерным царем, пребывавшим под каблуком своей властолюбивой супруги и принимавшим важнейшие государственные решения под ее диктовку. Ходили сплетни, в которых ее имя грязно увязывалось с именем Распутина. Известное дело: «Живая власть для черни ненавистна». А через много лет после мученической гибели царской семьи некоторые перегибают палку в другую сторону. Но это все-таки благородней. Вот сведения, заслуживающие полного доверия: «Сама воспитанная при небольшом, небогатом гессенском дворе в знании цены деньгам, в бережливости, в приложении рук, — она упорно проводила это с дочерьми: платье и обувь переходили от старших княжен к младшим, и ограничивались игрушки, — такая система нужна была самой матери для душевного равновесия (она сама-то не была увлечена роскошью и могла носить платья годами, ей напоминали, что надо шить новые)… Зная много ручной работы, хорошо владея машинным шитьем и вышиванием, мать старалась передать навыки дочерям, не резрешала им сидеть сложа руки».
И еще: «В России государыня удивлялась, как барышни высшего света ничем, кроме офицеров, не интересуются. Стала она создавать общества рукоделия — для дам и барышень, работать вещи для бедных».
И наконец: «В Крыму она строила на свои деньги санатории для туберкулезных, устраивала базары в их пользу, сама для них вышивала и сама на них продавала, выстаивая по много часов на своих слабых больных ногах».
Вы спросите, откуда я взял эти сведения? Из «Красного колеса» Александра Исаевича Солженицына.
Надежный источник.
Сомнений не остается: вещи собственноручной работы царицы и ее дочерей, конечно, были всамделишные, а не лапшой на уши.
Тогда, в начале Семнадцатого, газетное сообщение, что Елизавета Павловна Пименова получила для своей лотереи вещи от самой императрицы, взволновало Мариуполь, и 11 февраля актовый зал Александровской гимназии (теперь в этом здании на Георгиевской, 69 индустриальный техникум) был набит битком. Вещи царицы и великих кня- жен разыгрывались 12-го, за одиннадцать дней до взрыва Февральской революции. До отречения Николая II от престола оставалось менее трех недель, но кто мог тогда предвидеть это?
Нашлось много охотников завладеть уникальными призами, и на аукционе разгорелась жаркая схватка. Но всех побил Давид Александрович Хараджаев, самый богатый человек в тогдашнем Мариуполе.
Лев Яруцкий
«Мариупольская мозаика. Часть 1»