Основатели Мариуполя

Основателем Мариуполя  по справедливости считается митрополит Игнатий, осуществивший в последней четверти  18 века переселение православных греков из Крымского ханства в Россию. Рядом с ним по праву ставят имя Александра Васильевича Суворова, Хотя великий русский полководец ни разу не побывал в нашем городе, но ведь именно он, как талантливый дипломат и администратор, обеспечил успех упомянутого переселения. На карте Российской империи возник город Мариуполь потому, что в 1778 году Суворов блестяще выиграл бескровное сражение в Крыму, осуществив благополучное переселение православных греков в Приазовье.

Но если уж до конца быть справедливым, то следует признать, что правом называться основателем города, в котором мы живем, совершенно бесспорно принадлежит еще одной личности — Василию Алексеевичу Черткову. Причем это имя надо ставить даже не рядом с именем митрополита Игнатия и Александра Суворова — оно должно им предшествовать.

14 февраля 1775 года была воссоздана Азовская губерния. В ее главе Екатерина ll поставила сорокадевятилетнего В.А. Черткова. Вскоре после этого императрица ликвидировала Запорожскую Сечь. Во владениях Черткова оказалась Кальмиусская паланка, которую она преобразовала в Кальмиусский уезд. По свидетельству архиепископа Екатеринославского и Таганрогского Феодосия, азовский губернатор, объезжая свои владения, прибыл «в г. Кальмиус»  в 1776 году. Никаким «городом» Кальмиус в то время еще не был, хотя Чертков обнаружил здесь  «множество православного народа», религиозные потребности которого обслуживала Свято-Николаевская церковь, оставшаяся от запорожцев. Полагаю, что Феодосий назвал в своих записках Кальмиус городом просто потому, что счел неудобным именовать центр обширного уезда деревней или слободой.

Несколько позднее Чертков заложил здесь соборную Марии-Магдалининскую церковь и начал строить город по им самим разработанному плану. Этому будущему городу он дал рабочее название Павловск, в честь наследника престола — великого князя Павла Петровича.

Когда это произошло? Сам Чертков считал годом рождения заложенного им города 1779-й от Рождества Христова. Он, понятно, исходил не из той даты, когда в устье Кальмиуса появилось первое человеческое поселение — люди селились здесь и в незапамятные времена, а с того момента, когда бывшая запорожская слобода Кальмиус получила статус города под названием Мариуполь. И в полном соответствии с этим фактом все исторические источники, все энциклопедии, как отечественные, так и зарубежные, в том числе и Британская Энциклопедия, утверждают: город Мариуполь основан в 1779 году.

План заложенного им города собственноручно начертал азовский губернатор. При этом Василий Алексеевич посчитал за центр бывшую запорожскую крепость, площадь перед нею с казацкой Свято-Николаевской церковью. От площади (ныне площадь Освобождения) шли три луча: Большая улица, на которой Чертков заложил храм Марии-Магдалины, и две параллельные ей, позднее названные Георгиевской и Николаевской.

Могут сказать: не слишком ли много брал на себя азовский губернатор? Не будучи архитектором, разработал план города и, пользуясь своей властью, приказал осуществить его.

Откройте современное издание «Памятники русской архитектуры и монументального искусства» (М. «Наука», 1980) и на странице 135 прочитаете следующие строки: «Различные варианты композиционной схемы, когда торговые здания образуют полуциркульную площадь перед ведущим по своему значению сооружением города (обычно зданием присутственных мест или собора), даны в проектах планировок Владимира, Тима (Курское наместничество), Мариуполя».

Ай да Чертков, ай да Василий Алексеевич!

На школьной скамье нам усердно вдалбливали, что дореволюционные губернаторы  — это царские сатрапы, грубые, жестокие, невежественные, малообразованные. Но при этом как-то забывали подчеркнуть: не все тогдашние «хозяева жизни» были Собакевичами и Ноздревыми — помещиками состояли и Пушкин, и Тургенев, и Лев Толстой, и Фет. И не все российские губернаторы напоминали выведенного в гениальной гоголевской поэме того, который увлеченно вышивал гладью и никакими другими достоинствами не отличался.

А вот план, по которому Василий Алексеевич Чертков начал строить город в устье Кальмиуса, и в наши дни воспроизводится в академическом издании (см. стр. 137 упомянутой книги) как классический образец.

План будущего Мариуполя составил не только дальновидный архитектор, но и писатель. Да-да, еще и Мариуполя не было на карте России, он еще не начал строиться, а уже в «Опыте исторического словаря о российских писателях» Николая Новикова, знаменитого просветителя 18 века, в этой первой отечественной литературной энциклопедии, изданной в Санкт- Петербурге в 1772 г., значилось: «Чертков, бригадир (так в тексте Л. Я.) сочинил комедию , «»Кофейный дом» именуемую, которая представлена была на Елизаветградском театре в 1770 году и напечатана в Кременчуге».

Десятилетиями я утверждал, что литературная биография Мариуполя начинается с великого имени Пушкина, посетившего его в 1820 году. Теперь я вынужден отказаться от этой красивой фразы: план строительства нашего города разработал и первый камень в его фундамент заложил писатель Василий Чертков.

Я нисколько не преувеличиваю. Откройте авторитетнейшую энциклопедию Брокгауза и Эфрона, и вы убедитесь, что В. А. Чертков  представлен там как …писатель. Нет, все административные заслуги губернатора старательно перечислены и по достоинству оценены, но, по мнению составителей этой лучшей на русском языке энциклопедии, главная заслуга В. Черткова перед отечеством состоит в том, что он писатель.

Василий Алексеевич происходил из древнего дворянского рода. Двадцати двух лет он поступил на государственную службу и через 16 лет получил чин бригадира (воинское звание, промежуточное между полковничьим и генеральским) и был назначен обер-комендантом  крепости святой Елизаветы, вокруг которой и вырос город Елизаветград (названный так, заметим, не в честь императрицы Елизаветы Петровны, а в честь святой православной церкви. После революции он назывался Зиновьевском, а сегодня все еще называется Кировоградом). Здесь он написал и поставил свою пьесу, здесь получил звание генерал-майора.

Семь лет (1775 — 1782) был он, уже генерал — поручик, азовским губернатором, командиром Днепровской линии. Под его руководством находились все поселенные в Азовской губернии регулярные и иррегулярные войска. Добавим немаловажную подробность. Чертков был шефом, то есть почетным командиром Луганского пикинерного полка. Он близко сошелся с командиром этого полка  полковником Михаилом Голенищевым — Кутузовым. А так как через несколько лет Луганский пикинерный, вобрав в себя Полтавский, стал под командованием будущего фельдмаршала России и ее спасителя в «грозу двенадцатого года»  Мариупольским легкоконным полком, то можем сказать, что Василий Алексеевич Чертков нам родственник вдвойне: он не только заложил город в центре Кальмиуса, но и был шефом Луганского (Мариупольского полка).

Сдав в 1782 году Азовскую губернию, Чертков занял пост генерал — губернатора Воронежского и Харьковского наместничества. Звездный час выпал ему в 1787 году, когда Екатерина, совершая путешествие на юг, посетила Харьков. Императрица всемилостивейше пожаловала ему бриллиантовый перстень, назначила его саратовским губернатором  с сохранением прежней должности и выдала ему 600 рублей серебром на мелкие расходы, связанные с поездкой на новое место службы. Таким образом, Василий Алексеевич стал полновластным хозяином  огромной территории от Воронежа и Харькова до Киргиз — Кайсацких степей (нынешнего Казахстана) включительно. И на этом посту он сделал немало полезного для России. Тогда же, в 1787 году, написал он свое второе литературное произведение – «Обряд при высочайшем шествии императрицы Екатерины ll через Харьковское наместничество».

Он скончался шестидесяти семи лет от роду, будучи воронежско — саратовским губернатором.

Деятельность человека такого масштаба не может быть вполне безупречной. При желании мы могли бы упрекнуть генерал — поручика Черткова, что у него были трения с генерал — поручиком Суворовым при переселении христиан из Крыма. Так, например, Суворов считал, что он должен оплатить переселенцам «проездные» только до Перекопа, а дальше — забота азовского губернатора. Чертков же подал рапорт с требованием обеспечить переезд крымских христиан до места назначения за счет Суворова. Дело обычное: каждый администратор старался проехаться на «чужих», сберегая собственные средства.

Мы могли бы вспомнить жалобы крымских мигрантов на тяготы жизни в новом для них краю, на недостаток внимания к ним со стороны администрации Азовской губернии. Жалобы эти были весьма обоснованными, но трудности для переселенцев возникли не из-за нераспорядительности или бессердечия Черткова, а потому, что возможности администрации всегда ограничены конкретными обстоятельствами. Одним из немаловажных было то, что переселение готовилось в чрезвычайной секретности, даже Румянцев не был посвящен во все детали этого дела. Не знал о нем и, следовательно, не готовился к приему огромного — по масштабам того времени — потока переселенцев и Чертков.

«Среди забот и трудов, — повествует преосвященный Феодосий, — по устройству нового города и церкви в нем, Черткова громом поразила весть о предоставлении всей этой местности с огромнейшим пространством околичной земли вышедшим из Крыма в Россию на постоянное местожительство православных греков».

Удивительно ли то, что у Черткова  далеко не все было в ажуре с обустройством крымских эмигрантов? Предыдущая эпоха старательно растила людей, «родства не помнящих». И весьма преуспела в этом деле: историю мы знаем плохо, о корнях своих ведаем мало. Еще вчера многие ли мариупольцы смогли бы ответить на вопрос, кто заложил горд, в котором они родились, живут и работают?

Во все времена мы сможем гордиться, что первооснователями Мариуполя, на земле запорожских казаков были такие яркие личности, как русский интеллигент, писатель Василий Чертков, выдающийся религиозный и общественный деятель митрополит Игнатий, великий полководец Александр Суворов.

Лев ЯРУЦКИЙ.