Очень жалею, что с этой удивительной женщиной мне не довелось познакомиться лично. Лариса Леонидовна Малышева позвонила мне прошлым летом: в моей книге «Мариупольская старина» она нашла строчку о своем прапрадеде Деспоте. Она специально приехала из Петербурга в Мариуполь, чтобы собрать материалы о своей родословной.
К сожалению, из всех Деспотов удалось найти только фото Деспота-Зеновича. Будем благодарны, если кто-то сможет помочь восстановить пробелы и найти фото Антона Ивановича Деспота.
Я еще застал то время, когда родовитость подвергалась осмеянию. Что греха таить, на уроках я сочувственно цитировал насмешки мужиков из некрасовской поэмы «Кому на Руси жить хорошо» над помещиком, который гордился своим ветвистым родословным древом.
А наказ старого князя Болконского, провожающего сына на войну, помните?
— Князь Андрей, если тебя убьют, мне, старику, больно будет. Но если я узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет (тут волнение перехватило ему горло) стыдно.
Внушали же нам когда-то, что фамильная гордость и честь — это дворянские предрассудки, чуждые революционному пролетариату. Впрочем, все это началось не с большевиков, о чем свидетельствуют уже упомянутые некрасовские мужики.
…Должен признаться, что вопрос Ларисы Леонидовны Малышевой в том давешнем телефонном разговоре застал меня врасплох: о ее прапрадеде я знал лишь то, что изложил в «Мариупольской старине»: в театре, купленном им, Деспотом, у Киоццы, начала свою деятельность первая в истории Мариуполя стационарная профессиональная труппа, созданная Василием Леонтьевичем Шаповаловым.
Слово «деспот» в нашем бытовом понимании наполнено отрицательным смыслом. Обычно мы обозначаем им самовластного человека, попирающего чужие желания, не считающегося ни с кем. Этому иноземному слову есть в русском языке выразительный синоним: самодур.
Между тем в своем первоначальном смысле оно означает господин, хозяин, властелин, правитель земли (области). В рабовладельческих монархиях Древнего Востока деспот — верховный правитель, пользовавшийся неограниченной властью. В VIT-VII1 вв. это слово из Греции перекочевало к южным славянам. В Сербии и сейчас есть область Деспотовия-Деспотия. В старину в Сербии было княжеское звание — деспот. Простые люди все носили фамилии на «ич», а без этого суффикса — только представители старинного аристократического рода. На побережье Адриатического моря, куда сербы бежали от османов, до наших дней сохранились селения Деспотово, Деспотовиц. И бытующее в тех краях звонкое и нежное женское имя Деспотина переводится, и, конечно же, не как «самодурочка», а — «госпожа», «хозяйка», причем очень хорошая хозяйка. Там слово «деспот» начисто лишено отрицательного смысла, какое оно приобрело в русском языке.
Все эти филологические разыскания провела Лариса Леонидовна Малышева, в жилах которой течет кровь благородных Деспотов, в том числе и мариупольских. Она и впрямь филолог, преподает в одной из школ Петербурга словесность, историю, литературное краеведение.
Родилась она в семье боевого летчика в одном из военных гарнизонов Читинской области. Ее отец погиб в одном из первых воздушных боев Великой Отечественной войны за четыре месяца до рождения дочери. Ее мать — дочь Антона Ивановича Деспота, о котором речь еще впереди — работала в военном госпитале. Затем они вместе с воинской частью переехали в Калининград. Здесь Лариса Леонидовна окончила школу, историко-филологический факультет пединститута, вышла, замуж за военного моряка. Работала в школе, воспитывала двух своих сыновей и увлекалась историей Калининграда (Кенигсберга). Потом работала с мужем в Гвинее-Бисау, побывала в Чехословакии, вдоль и поперек изъездила Прибалтику, путешествовала по Центральной России, Крыму, Кавказу, Карпатам. Переехав в Ленинград, решила досконально изучить историю этого города и за 14 лет добилась немалых успехов. Последние три года занимается своей родословной, а это многочасовые занятия в Публичке (ныне Национальная библиотека России), обширная переписка. И только в свободное от школы, проверки тетрадей и домашних дел время.
Тот Деспот, который дал приют труппе основателя мариупольского театра В. Л. Шаповалова и которого я чисто случайно, ничего больше о нем не зная, упомянул в своей книге, Л. Л. Малышевой приходится прадедом. Его звали Иван Антонович. Но Лариса Леонидовна «копала» глубже и, в конце концов, получила из архива Генуи документы на Антонио Деспота, прапрадеда, и его, Антонио, матери (прапрапрабабушки — с ума сойти!) Луиджи Брунетти. Так вот, Антонио Деспот, уроженец Генуи, поселился в Мариуполе в 1837 году, основал здесь торговый дом и вместе с братьями Мембели, Лукой и Иваном, а также домом Галеано, переименованным позднее в фирму «Джузеппе Пиниони и К», занимались хлебной торговлей и наладили очень даже оживленные связи с заграницей.
Они и их соотечественники, выстроившие в Мариуполе улицу Итальянскую, были, собственно, не этническими итальянцами, а итализированными славянами с побережья Адриатического моря. Отдадим им должное и отметим их вклад в экономическое развитие нашего города и края, особенно в те баснословные времена, когда мы не только не импортировали хлеб, но вывозили его и кормили чуть ли не всю Европу. Впрочем, фирма Галеано и сегодня функционирует в Мариуполе (проспект Строителей, 129). Ее владелец Марко Ваньола.
В нашем городе жили несколько поколений рода Деспот. Эта фамилия неоднократно упоминается и в «Межевой книге» (1877), и в «Мариупольском народном календаре» (1884), и в справочнике «Весь Мариуполь» (1910) и в других старинных источниках.
Коротко говоря, выстроилась такая цепочка: Антонио Деспот, поселившийся в Мариуполе в 1837 году, как уже упоминалось, его сын Иван Антонович (уехал в Италию в 1900 году, где и умер), его сыновья: Родио (владел хутором на Екатеринославщине, умер в 1909 году), Антон (1876-1931, расстрелян по 58-й статье), дочь Фани, которая уехала в Италию в 1902 году, и, наконец, Зоя Антоновна Деспот, мать корреспондентки Л. Л. Малышевой, ныне здравствующей в Петербурге. Расстрелянный чекистами Антон Иванович Деспот учился в Бахмутской гимназии (непонятно, почему не в Мариупольской), затем поехал к бабушке в Геную, где продолжил свое образование в Турине в Итальянском королевском международном институте. В совершенстве владел русским, итальянским, французским. Получил диплом и лицензию на право заниматься агрономической коммерцией. Затем сеньор Антонио Деспот ди Джованни (так он поименован в дипломе) вернулся в Мариуполь работать в фирме отца. В 1900 году умерла его мать, Луиза Деспот, которая имела собственный дом на Константиновской (ул. Энгельса). Ее телефонный номер — 90. Такую роскошь — поставить у себя в то время в доме телефонный аппарат — могли позволить себе только очень состоятельные мариупольцы. И в самом деле, Луиза Деспот оставила своим детям такое значительное наследство, что даже 10 000 десятин земли, которые они приобрели на материны деньги, не показались им очень обременительной покупкой.
Иван Антонович (прадед Л. Л. Малышевой) избежал многих крупных неприятностей, счастливо покинув Мариуполь вместе с дочерью Фани еще до революции. (Позднее тетушка Фани будет материально помогать семье своего брата, расстрелянного «врага народа», но разрешалось это только до 1934 года). А вот как и почему его сын Иван Антонович переехал из Мариуполя в Оренбург — этого объяснить не могу. Но случилось это до Октября, потому что иначе он не сумел бы купить себе на Южном Урале имение Гусево. Затем началась «заварушка», поместье, конечно, разгромили, дом в Мариуполе отняли, мобилизация, белая армия, гражданская война, и, в конце концов, он вместе с женой Марией Архиповной Догадиной оказался в Минусинске, где у них и родилась дочь Зоя — ныне здравствующая мама Ларисы Леонидовны Малышевой.
Он преподавал в техникуме, работал агрономом, перебрался с семьей в теплые края (Владикавказ), но с Сибирью расстался ненадолго. Гепеушники добрались до него, уроженца города Генуи, помещика, прапорщика, офицера армии Колчака, и за сокрытие своего офицерского звания и службы у белых сослали его на три года в Бурятию. Срок ссылки кончился в 1929 году, но уже в тридцатом его арестовали во второй раз. Теперь обвинение гласило: сознательная агитация с использованием служебного положения против мероприятий власти по коллективизации сельского хозяйства. Расстрельный приговор привели в исполнение 4 мая 1931 года.
Обо всем этом Лариса Леонидовна узнала из следственного дела своего деда, с которым ее познакомили в КГБ. Она начала хлопотать и добилась реабилитации Антона Ивановича в 1993 году, через 62 года.
В следственном деле ее заинтересовало, что среди своих знакомых Антон Иванович назвал Волконского. Он увидел его на улице нищим, просящим милостыню. Внук знаменитого декабриста генерала князя Сергея Волконского и Марии Николаевны Раевской, дочери генерала, героя Отечественной войны 1812 года. Они разговорились о восстании декабристов, 100-летие которого тогда отмечалось. Интеллигентный человек, юрист. Жил христовым подаянием.
Там же упоминался и каменный дом в Мариуполе на улице Константиновской, национализированный советской властью. Приехав в наш город, Лариса Леонидовна долго бродила по этой тихой улице, расспрашивала старожилов, рылась в местном и Донецком архивах, но выяснить, какой именно особняк принадлежит ее деду, ей так и не удалось.
Обнаруженное Ларисой Леонидовной Малышевой в ходе ее разысканий я изложил предельно кратко, многое упустив, но это все же заняло, как видите, немало места. Тем не менее, не удержусь, чтобы не рассказать о другой ветви Деспотов, родственников мариупольцев, которые из Сербии в 1400 году переехали в Польшу и стали служить королю Сигизмунду I, получили к своей родовой фамилии новую — Зенович и оставили след в российской истории. Так, А. И. Деспот был губернатором в Кяхте, а Станислав Ярославович Деспот-Зенович — писатель, драматург, служил в Тобольске, Одессе. Одна представительница этого рода была прорицательницей, она предсказывала судьбу Николаю I, переписывалась с ним. А Н. В. Деспот-Зенович стал профессором химии, преподавал в Вильнюсском университете, похоронен на Новодевичьем кладбище в Петербурге. Исследование, проведенное Ларисой Леонидовной Малышевой, я называю нравственным подвигом и не нахожу в этой оценке ни капли преувеличения.
***
Недавно меня пригласили в среднюю школу № 18, где замечательная, ярко талантливая учительница Алла Альбертовна Азисова проводила со своими семиклассниками занятия на тему: «Моя родословная». Некоторые из них составили свое родословное древо. Это замечательно! Ведь чаще всего наше знание своих корней заканчивается на дедушке, а о прадедушке известно лишь, что звали его Петр, потому что дедушка был Василий Петрович. Пусть деды и прадеды воспитанников Аллы Альбертовны не были князьями и генералами, поэтами, учеными, но они были солдатами и пахарями, тружениками заводов и фабрик. На них держава стояла. Главное: они были честными и порядочными людьми, а чувство фамильной чести и гордости облагораживает душу, способно удержать человека от недостойного поступка и подвигнуть его на добрые дела.
Радостные минуты я испытал в школе № 52, куда меня пригласили на вечер «Мы и мариупольская старина». Последние два слова — без кавычек, то есть речь шла не о моей книге (хотя я был счастлив слышать, как школьники озвучивали ее и другие краеведческие публикации), а об истории города. Организовала этот праздник Светлана Витальевна Андреева, много лет проработавшая в Петербурге. Она тоже обратилась к родословной; только не отдельной семьи, а города, в котором ты родился, учишься, живешь и работаешь. В переполненном актовом зале царила атмосфера радостного праздника и счастья. Такое, думаю, запомнится навсегда, потому что это — незабываемо.
Составленный С. В. Андреевой сценарий отличается живостью, разнообразием, изобретательностью. Будет очень горько, если организаторы народного образования в городе не сумеют распространить бесценный опыт таких энтузиастов, как Светлана Витальевна Андреева и Алла Альбертовна Азисова.
Выпишу еще несколько строк из письма Ларисы Леонидовны Малышевой: «Наступил 1990 год. Карточки на продукты, очереди и т. д. Морально жить стало трудно. Я обратилась за советом к хорошей знакомой, детской писательнице Галине Михайловне Новицкой. Она посоветовала мне заняться изучением своей родословной, рассказала, с чего начать».
Михаилу Светлову принадлежит замечательный афоризм: «Я могу прожить без необходимого, но не могу — без лишнего».
В последнее время, стоит лишь заговорить о «несъедобном», о «лишнем», как тут же слышишь:
— Не это сейчас самое главное, без этого мы сейчас проживем. Надо сначала «пшеном в избытке обеспечить», как сказал поэт.
Спору нет, «вопросы хлеба и пшена», как выразился тот же поэт, очень важны. Но вопросы духа и культуры — тоже. И не в меньшей степени. И не надо откладывать до поры, когда достигнем полного материального благополучия. Да и не верю я, что при превосходной обеспеченности «пшеном» так уж неугасимо возгорится пламень духовности. Скорее, прав Борис Слуцкий: «Стихи заводятся от сырости и не заводятся от сытости». И знаменательно, по-моему, что Лариса Леонидовна Малышева обратилась к своим бескорыстным филологическим и историческим изысканиям не от пресыщенности, а от душевной потребности, как к подспорью в пору нехватки «хлеба и пшена». И мы убедились: она не одинока в своем порыве. Это внушает надежду.
Сердечное спасибо вам, Алла Альбертовна и Светлана Витальевна.
Мой земной поклон вам, Лариса Леонидовна.
Лев Яруцкий
«Мариупольская старина».
От редакции «Старого Мариуполя»
Хотим тоже поклониться Алле Альбертовне,
замечательные уроки которой помнят и ученики 11-й школы Мариуполя…