Еще одна экскурсия по справочникам
В те дни, когда в социалистическом Жданове досрочно праздновали 200-летие города, в Киеве готовился 3-й том Украинской советской энциклопедии (на русском языке). Статью «Жданов» заказали местному краеведческому музею, и это был еще один звездный час Сотрудника. В 1980 году на 541 странице третьего тома УСЭ зафиксировали, что Жданов «основан запорожскими казаками в начале XVI в. как крепость Кальмиус (от р. Кальмиус). В 1778 году переименован в Павловск. В 1780 по ходатайству греческих переселенцев переименован в Мариуполь (Марианополь)».
И когда восемь лет спустя вышел в свет Украинский советский энциклопедический словарь, то в 1 томе он, опуская подробности, лаконично сообщил, что Жданов основан в начале XVI века.
А как же трактовали вопрос другие справочники, вышедшие после памятного двухсотлетия Жданова?
Откроем СЭС (Советский энциклопедический словарь), вышедший в свет в Москве в 1980 году. На странице 437 черным по белому утверждается, что наш город основан в 1779 году. Может быть. СЭС «проморгал» помпезный громогласный юбилей, о котором писали все центральные газеты, вещало Всесоюзное радио и демонстрировало ЦТ? Ничуть не бывало. СЭС добросовестно сообщает о награждении города орденом Октябрьской Революции, состоявшемся именно в 1978 году по случаю досрочного двухсотлетия. Тем не менее составители словаря предпочли придерживаться хорошо проверенной традиционной даты.
Последующие издания СЭС, поколебавшись, какому варианту отдать предпочтение — старому, общепринятому, или новому, принятому только Украинской советской энциклопедией, — вообще перестал сообщать год основания Мариуполя. Так, например, поступил Советский энциклопедический словарь 1989 года издания.
Однако и сегодня вывод, сделанный Сотрудником на основе подтасовок и фальсификаций, имеет своих сторонников. При этом как-то не замечается, что считать основателями Одессы турок, заложивших некогда на месте будущего города крепость Хаджи-бей, смешно, а утверждать, что Мариуполь основали запорожцы, оборудовавшие в старину в устье Кальмиуса сторожевой пункт, — не смешно.
Возьмем еще один пример — Запорожье, бывший Александров (между прочим, единственное, пожалуй, удачное переименование большевиков, которое новая эпоха не отменит; оно, не сомневаюсь, останется на веки веков). Годом рождения Запорожья, получившего после революции свое название в честь Запорожской Сечи (так во всяком случае воспринимается), считается 1770 год, на что имеется документ екатерининских времен. Я не занимался изучением истории Запорожья, но берусь утверждать, что на месте нынешнего областного центра в седой древности какой-нибудь казачий курень или зимовник да стоял — не могло быть иначе близ знаменитой Хортицы. Тем не менее мне не доводилось слышать чьих- нибудь требований считать, что городу Запорожью 500 лет, столько же, сколько и Запорожской Сечи.
Но давайте рассуждать так: уважать традиции, блюсти их — дело, несомненно, доброе. Но ведь неплохо и новаторами быть, то есть закладывать новые традиции. И разве нельзя, пренебрегая правилами, соблюдаемыми другими, посчитать, что запорожская часть заселения края не предыстория города Мариуполя, а начало его истории? Разве нельзя так поступать?
Можно, конечно. Только надо все-таки сначала подумать, что скажут люди добрые, не станем ли мы посмешищем в их глазах.
Сейчас на гербе города красуется » 1778″. Дата, понятно, фальшивая. Но представьте, что на ее месте мы начертаем «начало XVI века». Смешно? Конечно. Поэтому так никто не делает, а указывают конкретный год. Для того, чтобы отсчитывать возраст Мариуполя с XVI века (или даже XIV, как некоторые писали), надо иметь документ. Мне, признаюсь, не повезло. Сколько я ни изучал историю Кальмиусской паланки, встречал я исключительно документы, относящиеся к последнему, кошу Запорожскому, то есть к 1734-1775 годам. Никаких документов начала XVI века и даже более поздние — XVII, первой трети XVIII —я не встречал: ни в натуре, ни в ссылках других исследователей. Мне вот так не повезло. Пусть те. кто с легкостью в мыслях необыкновенною даже в энциклопедиях осмеливаются утверждать, что Мар1гуполь основан в начале XVI века, предъявят хотя бы одну подлинную историческую бумагу, подтверждающую этот вывод.
Но не дают ответа. Молчат. Потому что, грубо говоря, нечем крыть. Потому что амбиции преизбыток, а амуниции — чуть. Чего явно недостаточно.
Поэтому предлагаю вернуться к мудрой формулировке Української радянської енциклопедії, которую даю в собственном переводе на русский язык: «Город основан на землях бывшего запорожского зимовника Домахи и назван по указу Екатерины II Мариуполем». Если мы к этому добавим еще, что основан Мариуполь греками-переселенцами из Крыма, то получим окончательно исчерпывающую формулировку.
И да пребудет она неизменной отныне, присно и во веки веков.
Дополнение 1999 года
Отклики на мои краеведческие писания заставляют вспомнить поговорку: «На всех не угодишь…». Когда я доказываю, что город Мариуполь основан греками — переселенцами из Крыма, на меня обижаются украинцы из «Просветы»: у них другая точка зрения. Когда я развиваю запорожскую ветвь истории (а еще больше — ПРЕДЫСТОРИИ) Мариуполя, обижаются греки: «Вы переметнулись к украинцам».
Между тем, видит Бог, я корплю над своими провинциальными писаниями, «не требуя ни мест, ни повышенья в чин», и мне незачем угождать той или иной группе моих читателей. На презентации «Кальм1уськой паланки» одна читательница сказала: «Автор книги лишен конъюнктурных расчетов, он пишет с позиции правды». Высшей похвалы для меня не существует: да, я действительно пишу с позиций правды, не беря в расчет, что правда не всегда всем по нутру.
Вопрос о возрасте Мариуполя имеет еще один аспект: утверждается, что основателями города были запорожцы. В самом деле, ведь в устье Кальмиуса существовало запорожское поселение — это подтверждается документами. Согласиться с этим утверждением значило бы угодить титульной нации нашей державы. И, как сказал поэт, «доходней оно и прелестней». Но я предпочитаю оставаться на позиции правды. Однако из уважения к моим оппонентам из «Просв1ти» хочу подробней объяснить, почему я не могу принять их точку зрения на основание города Мариуполя.
Между возникновением населенного пункта и получением им статуса города всегда была дистанция огромного размера. И не только в царствование Екатерины И, когда города возникали уже не стихийно, а только по разрешению Санкт-Петербурга, но и в древние, можно сказать, времена.
Для примера возьмем город Ярославской области Рыбинск. С Мариуполем судьба этого города схожа, в частности, потому, что и он терял свое историческое название, получая имена крупных коммунистов: Мариуполь — Жданова, а Рыбинск даже двух «вождей» — сперва Щербакова, а потом Андропова. Слава Богу, теперь Рыбинск снова, как и Мариуполь, вернул себе первородное имя.
Так вот, первое летописное упоминание населенного пункта на территории нынешнего Рыбинска под названием Усть-Шексна относится к 1071 году, то есть это селение старше Москвы на три четверти века (точнее — на 76 лет). Тем не менее, Рыбинску потребовалось семь веков с хвостиком, чтобы получить статус города. С 1137 года Усть-Шексна стала называться Рыбаньск, с 1504 — Рыбной слободой, и только в 1777 году он преобразовался в уездный город. Официально Рыбинск считается городом с 1778 года, то есть со времени, когда Екатерина II издала об этом указ. (ВСЭ, изд. 3-е, т. 22, с. 439).
Поскольку говорят, что Бог любит троицу, я не ограничусь одним примером, а приведу еще два. Я взял их из Большой Советской Энциклопедии, наугад открыв ее 13 и 15 тома. Вот Кременная — город, центр Кременного района Луганской области. Известен с конца XVII века (то есть старше Мариуполя лет этак на 100). Но городом стал только в 1938 году по распоряжению правительства. (БСЭ, изд. 3-е, т. 15, с. 373).
Наконец, третий пример: Лысьва — город в Пермской области России. Основан в 1785 году как рабочий поселок в связи со строительством чугунолитейного завода. Но городом этот поселок стал только через полтора века, точнее — через 141 год, когда в 1926 году этот статус присвоило ему советское правительство.
Примеров, полагаю, достаточно. Поэтому мне кажутся беспредметными споры о том. сколько домов было в 1778 году в Павловске-на-Кальмиусе — 54 или 53. Не это сделало бывшую слободу запорожских казаков городом, а распоряжение правительства России. Разумеется, изыскания наших местных историков о житье-бытье запорожского укрепленного пункта Домаха и поселении Павловск необходимы и полезны. Но все эти исторические материалы и факты относятся к ПРЕДЫСТОРИИ Мариуполя как ГОРОДА. Городом он же официально числился, в который раз повторяю, с рескрипта Потемкине от 29 сентября 1779 года и утверждающей резолюцией Екатерины II — «быть по сему» — от 2 октября 1779 года.
Так что если мы хотим привести дату основания Мариуполя как города, обозначенное на нашем городском гербе, в соответствии с правдой истории, нам следует цифру 1778 переправить на 1779, как оно и было спокон века — до волюнтаристского и некомпетентного решения Ждановского горкома Коммунистической партии Украины.
Отсюда вытекает, что ГОРОД Мариуполь, возникший на земле бывшей Запорожской Сечи, основали не запорожские казаки. Печально, конечно, но с фактами не поспоришь.
Каждый город — это населенный пункт,
но не каждый населенный пункт— город
Глава «Да был ли город Павловск?» написана мной в 1995 году в Дубнике близ Ростова Великого. Здесь, в этой деревне, вдали от азовстальского воздуха и ароматов коксохимзавода, особенно легко дышится. И хорошо пишется.
За прошедшие годы издать второй том «Мариупольской старины» мне так и не удалось, несмотря на клятвенные заверения сильных мира сего. Но, может быть, это и к лучшему: есть возможность некоторые главы дополнить, расширить.
Четыре года спустя перечитал я на досуге главу «Да был ли город Павловск?» и желания что-нибудь изменить в ней у меня не возникло. А вот дополнить — надо. Потому что появились новые публикации на эту тему, вышли книги — не менее трех, — в том числе и брошюра Р. И. Саенко «Из истории основания г. Мариуполя» (1997). Четыре года назад я полемизировал с ней, Реной Ильиничной, и, желая смягчить полемические удары, не стал называть ее имя, а заменил его термином Научный Сотрудник или просто — Сотрудник. Теперь уже нельзя не отбросить псевдоним и поговорить напрямик.
Рена Ильинична Саенко относится к числу самых знающих и авторитетных краеведов- профессионалов. Ее вклад в изучение истории Мариуполя и Приазовья трудно переоценить, ее научные заслуги велики и несомненны. Но есть один вопрос, по которому я (да и другие авторы: JI. Н. Кузьминков, С. А. Колоеров) не могут с ней согласиться. Речь идет о дате основания города Мариуполя.
Это ей принадлежит «открытие», что Мариуполь основан в 1778 году, а не в 1779-м, и совсем не греками-переселенцами из Крыма, как единодушно считал весь мир до новаций Рены Ильиничны. Это благодаря ей девятки в дате основания города перековали в восьмерки, и вот уже на гербе Мариуполя, по всем правилам, утвержденном местной властью, красуется — 1778, а это же дата, пока еще робко, но все более уверенно прокладывает себе путь в наиновейшие справочные издания.
Принято считать, что это «открытие» является, да простится мне высокопарность, самым крупным бриллиантом в краеведческой короне Р. И. Саенко. Я же убежден, что оно, это «открытие», является ахиллесовой пятой в краеведческих исследованиях Рены Ильиничны, которые я, повторяю, высоко ценю и которым отдаю дань уважения.
В четырнадцатистраничной брошюре «Из истории основания г. Мариуполя» Р. Саенко впервые в отдельном издании изложила свою аргументацию по сформулированному в заглавии вопросу. Эта брошюра удивительна, причем удивлять она начинает уже со второй страницы, на которой помещена «Карта, представляющая Азовскую и Новороссийскую губернии с показанием смежных к оным земель.1778 г.» (Фрагмент)». С карты 1778 года и началась вся история, состарившая город Мариуполь на один год.
Этот документ, хранящийся в Российском государственном архиве древних актов (РГА — ДА), существует в двух вариантах. На одном из них в устье Кальмиуса не обозначен никакой населенный пункт, на другом значится Павловск. Много лет назад Р. Саенко, обнаружив на этой карте Павловск и пришла к заключению, что годом основания города является не 1779- й, как значится в многочисленных авторитетных источниках, пишущих о Мариуполе, а 1778- й. Сама Рена Ильинична рассказывает, что когда увидела на карте 1778 года Павловск в устье Кальмиуса, она произнесла знаменитую фразу, которую в подобные переломные и, я бы сказал, судьбоносные моменты исторгал из своей груди Ираклий Луарсабович Андроников, разумеется в женском роде: «Я аж задохнулась от волнения».
Между тем это избыточное волнение помешало нашей исследовательнице заметить такие существенные детали роковой для нее карты 1778 года. На ней, послужившей отправной точкой и фундаментом «открытия», нанесена Днепровская укрепленная линия с крепостями Захарьевская, Петровская и другими, а также города Бахмут, Маяки и другие. Причем города обозначены не условными значками, не аббревиатурой «г», а полностью: «город Бахмут», «город Маяки» и другие. А вот Павловск в устье Кальмиуса не обозначен ни как город, ни даже как крепость (укрепленный пункт здесь был упразднен в 1775 году вместе с упразднением Запорожской Сечи). Таким образом, на карте 1778 года Павловск обозначен не как город или крепость, а просто как населенный пункт. А что каждый город — это населенный пункт, но не каждый населенный пункт — город — это, так сказать, абсолютная истина, в никакой территории для полемики она не оставляет.
Именно это обстоятельство наша исследовательница, «задохнувшись от восторга», и упустила из вида.
Если бы Р. Саенко иллюстрировала свою брошюру вариантом карты 1778 года, о котором я веду речь, то даже ежику, по поговорке, был бы ясен промах исследовательницы, не то что специалистам. И Рена Ильинична поместила на второй странице своего сочинения вариант карты 1778 года, где никакого «города Бахмута» и прочих городов нет и в помине, а есть только, кроме крепостей Днепровской линии, лишь два населенных пункта; Павловск в устье Кальмиуса и Мариенполь. И оба эти названия, чтобы заметнее было, подчеркнуты сплошной чертой, причем Павловск жирной, а Мариенполь чертой потоньше. Можно подумать, что топограф XVIII века специально позаботился о том, чтобы Р. Саенко два столетия спустя могла проиллюстрировать свое открытие.
Проверить, имеется ли в РГАДА такой вариант карты 1778 года, я не могу в данный момент, но что его нет в фондах МКМ/Мариупольского краеведческого музея) — это достоверный и весьма удивительный факт. Вот почему я так настойчиво предлагаю провести научную экспертизу «открытия» Р. Саенко.
Рена Ильинична считает эту процедуру излишней.
Свою гипотезу она излагает как истину в высшей инстанции, возражения оппонентов, неоднократно опубликованные в печати, — профессора С. А. Колоерова, Л. Н. Кузьминкова, автора этих строк — подверглись презрительному умолчанию. Р. Саенко игнорирует их, не удостаивая «инакомыслящих» чести вступить с ними в полемику.
5 февраля 1998 года в лекционном зале Мариупольского краеведческого музея состоялась презентация рассматриваемой нами брошюры. К сожалению, вместо делового обсуждения труда исследовательницы, презентация превратилась в целенаправленную аллилуйщину. Автору этих строк на том почтенном собрании нелегко было в объемистую бочку меда поздравлений, восхвалений и. комплиментов влить каплю дегтя взвешенной критики концепции Р. Саенко.
Рена Ильинична в заключительном слове мне ответила, и ее аргументацию я приведу здесь для полемики. Стенограмма собрания не велась, но точность изложения сказанного гарантирую.
На мое заявление, что на карте 1778 года Павловск не обозначен как город, Рена Ильинична сказала: «Так это же был совсем молодой город. Что же вы сравниваете Павловск с Бахмутом, у которого был солидный возраст».
Мне эта аргументация показалась странной тогда, более чем сомнительной сегодня, когда пишу эти строки. Получается, что для населенных пунктов, имеющих статус города, существует, так сказать, возрастной цена, срок выдержки, прежде чем попасть на географическую карту с соответствующим его статусу обозначением. Дескать, проживешь годков этак сотню, тогда и навешаем тебе знаки различия города, а пока молоко на губах не обсохло, куда ты, салага, со свиным рылом лезешь в калашный ряд.
На самом же деле просто у Павловска в 1778 году (и вообще никогда) не было статуса города, что карта в полном соответствии с реальным положением вещей и зафиксировала.
На мое утверждение, что свидетельством о рождении Мариуполя, его метрической является рескрипт Г. А. Потемкина от 29 сентября 1779 года с резолюцией Екатерины II от 2 (13) октября того же года «Быть по сему». Рена Ильинична ответила; «Но этот документ не вошел даже в «Уложение законов Российской империи». Согласен, не вошел, но делает ли его это обстоятельство несуществующим, дезавуирует ли подписи на документе двух первых лиц Российской империи?
А ведь именно этот документ, широко известный и неоднократно воспроизведенный, убедительнейшим образом доказывает, что Павловск в устье Кальмиуса статуса города никогда не имел, ибо в противном случае Г. А. Потемкин повелел бы город Павловск переименовать в город Мариуполь. Между тем в рескрипте Г. А. Потемкина, который повелел заложить для греков — переселенцев из Крыма город на берегу Азовского моря в устье Кальмиуса, Павловск ни в качестве города, ни вообще в каком-либо качестве не упоминается. Нет о нем упоминания и в Указе Азовского губернатора В. А. Черткова (которого Р. Саенко считает основателем ГОРОДА Павловска) за № 1817 от 28 марта 1780 года.
В своей брошюре Р. Саенко пишет: «В сентябре1780 г. была составлена «Карта, представляющая Азовскую и Новороссийскую губернии, с показанием смежных с оным земель», на которую впервые нанесены Павловск в географической точке современного Мариуполя (стр. 8). Это «г» в соседстве со словом «Павловск» дурно пахнет, да не буду превратно понят. Оно является фальсификацией. Читатель уже знает, что ни в одном варианте карты 1778 года Павловск не отмечен как город. Чтобы спасти свое, «открытие», Р. Саенко присвоила себе полномочия императрицы всея Руси и самолично два столетия спустя присвоила Павловску статус города.
Но может быть, на странице 8-й Р. Саенко мы имеем дело с опиской, досадной опечаткой. Но и на 11-й странице автор утверждает, что распоряжением (рескриптом) Г. А. Потемкина «г. Павловску присваивалось название Мариуполь». Больше того, вот наиновейшая публикация Р. Саенко (см. «Приазовский рабочий» от 28 мая 1999 года).
И в этой статье Р. Саенко пишет, что Потемкин повелел город Павловск именовать Мариуполем.
Повторяю: это фальсификация, умышленная и целенаправленная. В рескрипте Г. А. Потемкина, являющимся свидетельством о рождении города Мариуполя (прошу прощения за назойливое повторение, но этот факт имеет важнейшее и принципиальнейшее значение) Павловск даже не упомянут — ни в качестве города, ни в каком-либо ином качестве. Чтобы убедиться в этом, не надо выбивать дорогостоящую командировку в архивы Москвы и Петербурга, нет необходимости рыться в архивной пыли. Текст рескрипта Г. А. Потемкина от 29 сентября 1779 года есть в Мариуполе, в том самом .краеведческом музее, где Рена Ильинична Саенко служит в должности ведущего научного сотрудника.
Должен признаться, что многие наши краеведы напоминают мне странниц из драмы А. Н. Островского «Гроза», которые по немощи своей далеко не хаживали, но слыхивать многое слыхивали, Работая над историей Мариупольского гусарского полка, организатором и первым командиром которого был Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, в то время еще полковник, я в Военно-историческом архиве в Москве обнаружил огромное количество документов, регламентировавших жизнедеятельность этой воинской части. Документировалось буквально все: какой харч отпустить воинам, сколько овса лошадям и т. д.
А тут строился целый ГОРОД, кто-то утвердил смету расходов, кто-то отпустил средства, кто-то их принял, нанял работников, кормил их, платил им — и ни одного документа, ни единой завалящей бумажки не нашли наши доблестные краеведы за десятилетия, многие десятилетия так называемой научной работы.
При Екатерине II города случайно не возникали, населенные пункты официально получали статус города только по распоряжению центральной власти, самой императрицы. Принять решение о строительстве города не мог не только «рядовой» генерал-губернатор В. А. Чертков, но даже сам светлейший князь Григорий Александрович Потемкин, тайный супруг Екатерины II и фактический соправитель России — это было прерогативой только самой императрицы.
Если Павловск на Кальмиусе был городом, то где же документ, по которому ему был присвоен этот статус? Почему его до сих пор не нашли? А может, потому, что права поговорка: «Трудно найти черную кошку в темной комнате, в особенности, если ее там нет»?
Но невозможно понять, почему в глазах официального краеведения (да и власть предержавших тоже) не найденный и определенно никогда не существовавший документ о присвоении Павловску на Кальмиусе статуса города имеет больший вес и значение, чем рескрипт Г. А. Потемкина об основании города Мариуполя, утвержденный императрицей России 2( 13) октября 1779 года и которым все серьезные исследователи и авторитетные научные источники пользуются при определении возраста нашего города? Выходит, весь мир шагает не в ногу, один только Мариупольский краеведческий музей идет в ногу.
Сказанное здесь отнюдь не перечеркивает то ценное, что есть в исследованиях Р. Саенко и опубликовано, в частности, в брошюре «Из истории основания г. Мариуполя». Но те сведения, которые накоплены и изложены там автором, относятся к ПРЕДЫСТОРИИ Мариуполя, сама же его история начинается со 2(13) октября 1779 года. В этот день наш Мариуполь, который еще не существовал де факто, получил статус города де юре.
Разумеется, отказ от ошибочной датировки основания Мариуполя и возвращение к традиционной, соответствующей исторической правде — процесс непростой и болезненный. Сессии горсовета придется внести поправку в герб Мариуполя, на котором обозначено » 1778″, то есть фактически принять новый городской герб. Предостоят и другие многотрудные хлопоты, которые не стану здесь перечислять. И понятно, что в наши дни, когда идет борьба за выживание, вряд ли этим кто-нибудь станет заниматься. Поэтому я не надеюсь, что 225- летие Мариуполя будет отмечено 13 октября 2001 года. Но что 250-летие нашего города отпразднуют 13 октября 2029 года — в этом я не сомневаюсь. И я пишу об этом в твердой надежде, что тогда дальний потомок мой прочитает эти мои строки, удивится и даже восхитится пророчеством вещих строк, написанных мной 13 августа 1999 года в ярославской деревне Дубник.
«Жаль только жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни…». А тебе, дорогой читатель, желаю тот день отпраздновать во добром здравии, в радости, счастье и благополучии.
(Продолжение следует)
Лев ЯРУЦКИЙ
«Мариупольская старина»
Добрый день !
я заканчиваю книгу по обороне Таганрога и Приазовья в годы Крымской войны, то есть в 1855 году.
Я ищу ответа на два вопроса и буду признателен, если Вы сможете мне помочь.
1) В 1855 году австрийским консульским агентом в Мариуполе был некто Драскович. В Таганроге в это же время австрийским вице-консулом был Бальтазар Драскович. Это одно и то же лицо? Есть ли какая-то информация в краеведческой литературе?
2) Кто был городским головой Мариуполя в 1855 году?
Буду признателен за ответ.
Александр
Александр, заходите на форум http://vse-grani.com/viewforum.php?f=56
там обсудим!
Разместила ваш вопрос здесь — http://vse-grani.com/viewtopic.php?f=56&t=2381&p=118886#p118886