ЗАБЫТЫЕ НАЗВАНИЯ

Когда в 1896 году писатель Александр Серафимович приехал в Мариуполь, он был удив­лен, что дома в городе не нумерованы. Его удивление еще больше возросло, когда старожилы сказали ему, что на их памяти улицы в Мариуполе не имели наименований.

Поверить этому и впрямь трудно, но документально подтверждается: названия городс­ким улицам были официально даны 28 сентября 1876 года, в предместьях (бывших приго­родных селах) и того позже: 15 сентября 1877 года.

И все-таки трудно представить себе, что в первое столетие истории города его улицы были сплошь безымянными. Нет, названия они, разумеется, имели, но такие, которые воз­никли в народе, «по-уличному».

Исключения составили, может быть, две-три улицы центра Мариуполя, построенные «правильно», то есть по строгому проекту, утвержденному азовским губернатором В. А. Чер­тковым (пригородные села, вошедшие впоследствии в состав города, закладывались эмиг­рантами из Крымского ханства без учета геометрии — в живописном беспорядке).

Центр города со дня его основания составляли три продольные улицы; главная названа в народе Большой, вероятно, потому, что она была раза в два шире двух параллельных ей. Первая параллельная к Большой, та, что ближе к морю, стала называться Георгиевской, в честь особо чтимого греками святого. Не исключено, что к этому названию «руку приложил» сам митрополит Игнатий, планировавший построить в Мариуполе Георгиевский монастырь. Другая параллельная была названа Николаевской в честь Николая Угодника. Не исключено, что это название идет еще от запорожцев, которые особо почитали Святителя Николая и его именем назвали церковь в Кальмиусской паланке. Позволительно предположить, что так назвал эту улицу еще губернатор Чертков. Возможен и другой вариант: Георгиевская и Нико­лаевская улицы получили свои названия от приделов Харлампиевского собора, которые были посвящены этим святым православной церкви. И в этом случае идея преемственности со слободой Кальмиус остается в силе, поскольку один из престолов трехпрестольного Хар­лампиевского храма был посвящен Святителю Николаю в честь церкви запорожцев, которую приняли крымские переселенцы.

Документы до нас не дошли, но Большую могли официально назвать Екатерининской в 1787 году, когда Екатерина II совершила путешествие на Украину и в Крым. Предполагалось, что на обратном пути императрица заедет в Мариуполь. По этому случаю на подворье мит­рополита Игнатия (к тому времени уже покойного) приготовили «путевой дворец», где долж­на была остановиться на отдых высокая гостья. Однако в последний момент маршрут был изменен, в Мариуполь императрица не заехала, но за главной улицей сохранилось ее офици­альное название в память о том, что город возник в царствование Екатерины II, а его жите­ли, выходцы из Крыма, получили из ее рук весьма значительные привилегии. Однако в на­роде коротенькую (по нынешним ориентирам — от площади Освобождения до драмтеатра) главную улицу упрямо продолжали называть Большой.

Понятно, что после Октября переименования коснулись, прежде всего, улиц, названных в честь царствовавших особ (Николаевская воспринималась как «царская» улица, в честь Ни­колая II) и святых православной церкви. Екатерининская после революции стала проспек­том Республики, а лежащие по обе ее стороны параллельные получили имена В. И. Ленина (бывшая Николаевская) и Л. Д. Троцкого (бывшая Георгиевская). Во второй половине 20-х годов бывшую Георгиевскую по известным политическим причинам переименовали. Она получила название — Первого мая. В начале 60-х годов про­спект Республики получил имя В. И. Ленина, а бывшая Николаевская стала Донбасской. От рожденного революцией проспекта Республики остался только переулок того же названия.

Теперь надо, пожалуй, назвать поперечные улицы центра старого Мариуполя. Ту, кото­рая носит сейчас имя Артема, в старину составляли две: Таганрогская от Александровской площади, то есть нынешнего Театрального (назовем его так, раз горисполком не дает ему официального названия) сквера, к долине Кальчика (в то время в Таганрог ездили по этой улице к паромной переправе через Кальмиус у казачьего хутора Успеновка) и Больничная, составлявшая ее продолжение в сторону моря и названная так жителями не ранее 1874 года, когда на ней была открыта первая в Мариуполе больница.

Две улицы до революции составляли и ту, которая теперь носит имя Карла Маркса: Гречес­кая (от нынешнего проспекта Ленина в сторону долины Кальчика) и Марии — Магдалиновская, ведшая к вокзалу, выстроенному в 80-х годах прошлого века, когда к Мариуполю от Еленовки подвели ветку железной дороги (1882). Последняя называлась так по церкви Марии Магдалины, стоявшей до начала 90-х годов на пересечении улиц Большой и Греческой (возле здания банка).

Нынешняя Советская называлась Харлампиевской, как и собор на Базарной площади. Старинные источники рассказывают, что во время переселения из Крыма, когда эпидемия стала косить паству митрополита Игнатия, греки обратили свои молитвы к св. Харлампию. Считалось, что именно благодаря заступничеству Харлампия повальные болезни прекрати­лись. Поэтому этот святой православной церкви стал особенно почитаемым мариупольски­ми греками, хотя в Крыму храмов в его честь у них не было.

Нынешняя улица III Интернационала называлась Торговой, что расшифровки, думаю, не требует.

А сейчас давайте мысленно прогуляемся вниз по Таганрогской и постараемся вспом­нить, какие названия дали пересекающим ее улицам первопоселенцы Мариуполя.

Первая, как мы уже говорили, называлась Николаевской. Вторая — Митрополитской (теперь улица Карла Либкнехта). Названа она была так потому, что свой городской дом мит­рополит Игнатий купил на Торговой, с его подворья потянулись параллельно Большой по обе стороны дома, составившие новую улицу — Митрополитскую (название, вне всякого сомнения, тоже народное). Из знаменательных событий, происшедших на этой улице, отме­тим только два: здесь когда-то находилось духовное училище, в котором шесть лет учился будущий видный революционер-народник Михаил Родионович Попов, а в доме № 18 по

Митрополитской родился выдающийся советский кинорежиссер (вспомните фильмы «Боль­шая жизнь», «Александр Пархоменко», «Два бойца» и др.) Леонид Луков. Следующая улица, носящая ныне имя Ивана Франко, с основания города и до 60-х годов нашего времени была Фонтанной. Называлась она так потому, что вела к знаменитому в свое время фонтану, о котором упоминается в «Камеральном описании городу Мариуполю с выгонною землею 1826 года». Вот что сказано в этом старинном документе: «С восточной стороны под горою устро­ен каменный прочный фонтан, из которого жители города довольствуют себя и находящийся при домах скот, — вода к употреблению весьма здоровая».

Большой фонтан (так его, в подражание, может быть, одесситам, называли мариупольцы), дававший «в сухое время» 146 тысяч ведер в сутки, поил весь город, не имевший водо­провода не только в XVIII и XIX веках, но и в начале XX века. «Он хорошо отделан, — читаем в книге «Мариуполь и его окрестности», — водоем разделяется на три резервуара: для прачек, для воды для употребления и для водопоя».

Ниже Фонтанной расположились выходцы из крымской Евпатории. Они образовали квартал Гезлеве (древнее название этого города, ставшее в русской переделке Козловом). Позднее здесь вытянулась улица Евпаторийская — сейчас она называется Комсомольской.

Ниже евпаторийцев поселились выходцы из Феодосии (древнее название этого города — Кафа) и образовали улицу Кафайскую (в другой транскрипции — Кефайскую, квартал Кефе). Сейчас она называется Пролетарской.

Еще ниже расположились жители крымского Карасу-Базара. Приставка «базар» прибав­лялась к названию населенного пункта, в котором велась торговля, то есть регулярно дей­ствовал рынок, собиралась ярмарка. «Карасу» в переводе с крымско-татарского означает «Чер­ная вода», «Черная речка», но в русской переделке квартал (бывшее пригородное село) стал называться Карасевкой. Здесь родился Архип Иванович Куинджи, при советской власти Карасевской улице присвоили его имя.

Севернее выходцев из Карасу-Базара поселились жители Бахчисарая. Ныне Бахчиса­райская улица превратилась в бульвар Т. Г. Шевченко.

Нынешняя улица Октябрьская, которая на наших глазах исчезает от теснящих ее новых пятиэтажек, называлась Марьинской. Первоначально это было самостоятельное село, не вхо­дившее в состав Мариуполя. Вот что об этом сказано в старинном источнике: «На соседней горе с г. Мариуполем по р. р. Кальмиус и Кальчик расположилось село Мариам, или Марьино. Жители его — выходцы из села Майрум, где ныне Успенский скит в Крыму… жители селения Майрума как лучшие мастеровые, как художники-слесаря по предложению митрополита Иг­натия поселились возле Мариуполя». Улицы этого бывшего предместья на карте Мариуполя 1910 года обозначены как 1-я и 2-я Безымянные (ныне Кальмиусская и Кальчанская).

Когда в Мариуполе возникло земство (70-е годы прошлого века), управа выстроила себе здание (близ нынешней чулочной фабрики). От этого здания потянулись дома, и параллель­но Торговой возникла улица, получившая название Земская. Перед зданием земской Управы в 1889 году был разбит городской сквер. Во второе столетие своего существования он пере­шагнул, имея жалкий вид. Из глубины десятилетий до нас ничего не дошло. Я еще захватил здесь скамейки — в сквере можно было отдохнуть. Сейчас здесь несколько рядов молодых тополей, ни одной дорожки, ни одной скамейки.

После революции Земскую переименовали в улицу Розы Люксембург, включающую в себя и спуск на Слободку, который в народе по сей день называют Гамбургским. К городу в Германии это название не имеет никакого отношения, оно представляет собой искаженный вариант Гамперовского спуска, по фамилии Гампера, владевшего в этом месте домом. Гампер был врачом, и в некоторых источниках я встречал еще и такое на­звание: Докторский спуск.

На карте Мариуполя 1910 года обозначена улица Кузнечная. Она полукольцом охва­тывала Базарную площадь с восточной стороны. Видимо, здесь в старину местные масте­ровые подковывали лошадей крестьян, съезжавшихся на базар со всей округи. А может быть, умельцы с Кузнечной подковали и тех коней, которые увезли с Мариупольской по­чтовой станции (она располагалась, на Базарной площади) на Кавказ Пушкина и семью генерала Раевского.

Эта улица была разжалована в переулок и получила имя Карла Либкнехта (она является восточным продолжением улицы Карла Либкнехта).

Ограниченный с трех сторон водой (морем, Кальмиусом и Кальчиком), город разрас­тался в западном направлении. Улицу, возникшую параллельно Таганрогской, назвали Константиновской, в память посещение великого князя Константина Николаевича (сына Нико­лая 1 и брата Александра II) в 1872 году. Революция дала ей другое имя — Фридриха Энгель­са. Даже на карте 1910 года здесь зафиксирована западная граница Мариуполя, далее обо­значено: «Выгон». За городской чертой находился тюремный замок, оказавшийся в наше вре­мя в самом центре города и, очевидно, поэтому снесенный в 1969 году.

Далее шел пустырь, названный позднее Покровской площадью.

За тюремным замком проходила Бахмутская дорога. Уже в XX веке она обросла домами и стала Бахмутской улицей (сейчас начальная часть проспекта Металлургов).

На Покровской площади (ее одно время называли Покровским пустырем) собирались вес­ной и осенью многолюдные ярмарки. Я слышал от старожилов, что во время ярмарок здесь вырастал целый фанерный город со своими улицами и площадями. В бесчисленных киосках торговали всякой всячиной, в балаганах устраивались различные увеселительные зрелища.

В 1896 году торговлю сеном, которая прежде шла в самом центре города, перенесли на Покровский пустырь. Эту часть Покровской площади стали называть Сенной площадью. Часть ее обросла домами, и образовалась улица Сенная (между Бахмутской и нынешней ули­цей Казанцева). Между тем на Константиновской, возле водонапорной башни, выстроен­ной в 1910 году, возник дом пожарной охраны (башня служила ей смотровой вышкой). По­этому переулок между Константиновской и Бахмутской назвали Пожарным.

В начале 70-х годов «пожарку» снесли, на ее месте выросли девятиэтажки, и переулок переименовали в Ташкентский. Почему именно в Ташкентский, а не, скажем, Ереванский, Тбилисский или Ашхабадский, объяснить не могу. Да и вряд ли кто сможет, потому что пути современных назывателей еще более неисповедимы, чем господни.

Как бы то ни было, но к 60-летию Великого Октября это непредсказуемое и немотиви­рованное название исчезло с карты города: Ташкентский переулок и Сенная улица объеди­нены в одну улицу, которой дали имя Василия Афанасьевича Варганова, руководителя мариупольских большевиков в 1917-1918 годах, человека, устами которого была провозглашена советская власть в Мариуполе.

Но вернемся в XIX век.

Поначалу в Мариуполе жили только греки, переселенцы из Крыма. В 1818 году, напри­мер, только два мариупольца были русскими. Когда позднее здесь поселилось несколько тор­говых семей из Италии, они построили свои дома особняком, за улицей Георгиевской. Так возникла улица Итальянская. В советское время ее переименовали в улицу Кузьмы Апатова, героя гражданской войны, организатора и первого командира Мариупольского стрелкового полка.

Пространство за Итальянской по плану 1851 года было обширными фруктовыми сада­ми. После постановления 1859 года, по которому в Мариуполе получили право селиться люди любой национальности, эти места стали застраиваться. Даже в 90-е годы прошлого века этот район назывался Новостроенкой. Возникшие улицы вполне естественно получили названия Большая Садовая (ул. Пушкина) и Малая Садовая (ул. Семенишина).

Слободка, возникшая в 1840-е годы, свои четыре улицы различала по номерам: 1-я Сло­бодка (ул. Котовского), 2-я Слободка (ул. Свердлова), 3-я Слободка (ул. Донецкая), 4-я Сло­бодка (ул. Транспортная, которая в свою очередь была переименована в улицу Лиинника, Героя Советского Союза, мариупольца).

С точки зрения переименований странная судьба постигла площади Мариуполя. В стари­ну их было четыре: Базарная, Александровская (в честь Александра II), Спасо-Демьяновская (на Карасевке) и Марьинская. Утратив свои старые названия, они или еще не обрели, по моим сведениям, или уже успели утратить новые. Базарная площадь стала площадью Освобождения лишь в 1983 году. До этого с начала 50-х годов, когда оттуда убрали центральный рынок, она вообще никак не называлась, поскольку старое ее название — Базарная — вроде бы утратило смысл. Новое же ее название стало известно главным образом благодаря конечной остановке ряда троллейбусных маршрутов, которую трудолюбиво объявляют водители (раньше, в «безы­мянный» период площади Освобождения, эта остановка называлась «Швейфабрика».)

Но попробуйте выяснить, как называется площадь перед зданием горкома партии. Таб­личек нет никаких, население называет это место сквером, водители общественного транспорта объявляют: «Драмтеатр». До революции она называлась Александровской. В 1917 году царское название уцелеть не могло — это ясно. Попытка узнать у старожилов, как площадь именовалась после революции, успехом не увенчалась. И только из подшивки городской газеты за 1928 год я узнал, что демонстрации в дни революционных праздников проводи­лись на площади Свободы. Значит, Александровскую площадь после революции действи­тельно переименовали, но так уж случилось, что мы забыли о Свободе. Факт весьма печаль­ный, но — факт.

Переименовывались ли и как именно Спасо-Демьяновская площадь (по иконе в церкви на Карасевке) и Марьинская (где сейчас автовокзал), не знаю. Во всяком случае сегодня они не называются никак. Этих площадей как бы и не существует. Любопытно, что эта непонят­ная «традиция» — безымянности площадей — активно продолжается. В 1988 году я писал в «Приазовском рабочем»: «Попробуйте ответить мне на вопрос, как называется прекрасная площадь, возникшая на наших глазах перед зданием горисполкома. Уверен, что не сумеете. Да потому, что она безымянная. (Троллейбусная остановка на площади называется «Площадь Металлургов»). Теперь вырисовывается площадь возле нового памятника В. И. Ленину. Бе­зымянная площадь.

Более чем странно!»

Ничего не изменилось.

Из приведенного обзора читатель может сделать совершенно безошибочный вывод, что ни одной улице старого Мариуполя не удалось сохранить свое первородное название — переименованы все без исключения. Некоторые даже не единожды. Но возникает вопрос: разумным ли и неизбежным ли было такое стопроцентное переименование? И что мы при­обрели, а что потеряли при этом? И справедливо ли, что исчезли названия, за которыми — приметы биографии города, в которых отразилась история заселения Мариуполя.

Печальна судьба Фонтанной. В середине 60-х годов планировали проспект Металлур­гов от моря до Ильичевского района, он вобрал в себя и бывшую Бахмутскую, переимено­ванную в годы советской власти в улицу Ивана Франко. Не желая обидеть классика украин­ской литературы, решили назвать его именем — в порядке своеобразной компенсации — другую улицу. К сожалению, выбор оказался неудачным: он пал на Фонтанную улицу со зна­чимым в истории города названием.

Так что же теперь делать?

Я не склонен призывать к массовому обратному переименованию. Но взвешенное ком­промиссное решение найти можно.

Например. Почему бы за старой частью нынешней улицы Апатова не сохранить пре­жнее название — Итальянская. Я имею в виду отрезок от швейфабрики до металлургическо­го института. И герой гражданской войны в обиде не останется: вторая часть улицы, застро­енная новыми домами в самое последнее время, сохранит имя Апатова. На этом участке улицы и памятник Апатову находится — очень кстати.

Точно так же можно восстановить название Бахчисарайской улицы — на протяжении ее сохранившейся старой части. А новое ее продолжение — великолепный бульвар Тараса Гри­горьевича Шевченко.

Думаю, что такое решение всех бы устроило.

Лев Яруцкий.

1990 год.