Кто сейчас объяснит, почему улицу, на которой от века не было фонтанов, назвали Фонтанной, а ее продолжение, где таковой был, нарекли уничижительно Малофонтанной? Хотя справедливости ради следует заметить, что этот фонтан вовсе не был похож на современные устройства, выбрасывающие ввысь струи воды, низвергающиеся затем в более или менее художественно оформленные чаши.
Криничка на улице Малофонтанной
Чтобы понять, каким был фонтан мариупольский, стоит привести выдержку из книги «Мариуполь и его окрестности». Там сказано: «Водой город снабжается из старого фонтана. Он хорошо отделан; водоем разделяется на три резервуара: для прачек, для питьевой воды и для водопоя домашних животных. Над средним находится маленькая часовня с иконой Божьей Матери. В сухое время года в сутки фонтан дает 146000 ведер». Подскажем, что старинная русская мера — ведро — соответствовала 12,3 литра.
Малоимущие мариупольцы и те, кто жил неподалеку от фонтана, ходили за водой с ведрами или кувшинами пешком. Состоятельным же горожанам ее возили прямо домой водовозы. В начале XX века «отцы города» пришли к идее строительства в Мариуполе водопровода. А в это самое время недавний выпускник Петербургского института корпуса гражданских инженеров Виктор Нильсен опубликовал небольшую книжечку. В ней он изложил свой опыт проектирования и строительства водопровода в городе Рыбинске. Книжка попалась на глаза кому-то из гласных Мариупольской думы, а может быть, чиновнику городской управы, и ее содержание стало достоянием местных властей. Решено было пригласить автора в Мариуполь на место городского архитектора, так как, нужно думать, в обязанности этого должностного лица входило, в том числе, и устройство водопровода.
Сказано — сделано. Вскоре новый мариупольский городской архитектор приступил к своим обязанностям. За сравнительно короткий срок он спроектировал сеть водоснабжения Мариуполя, а к 1912 году на Константиновской улице (теперь ул. Энгельса) была выстроена водонапорная башня, а на Малофонтанной — насосная станция, где был организован водозабор из известного уже читателю фонтана. Поршневыми насосами воду по трубам подавали в бак водонапорной башни. А уж из бака она распределялась по колонкам-домикам, где горожане за небольшую плату могли наполнить свои ведра живительной влагой.
Еще до пуска в эксплуатацию водопровода, в 1908 году, неподалеку от фонтана была построена электростанция. Она-то и обеспечивала электроэнергией насосную станцию городского водопровода. В годы Великой Отечественной войны электростанцию взорвали, все оборудование было выведено из строя. Сильно пострадали здания, лишь часть стен из добротного красного кирпича устояла перед разрушительной силой мощных фугасных зарядов.
После войны авторитетные комиссии специалистов пришли к выводу, что электростанцию восстанавливать экономически нецелесообразно. Чудом сохранившиеся помещения приспособили для трансформаторной подстанции и ремонтных мастерских.
Восстановили насосную станцию. Самое удивительное, что она и сейчас исправно служит людям. Рядом с ней можно увидеть пласты камня, из которых пробиваются ключи. Но воду берут из подземной реки, которая находится на восьмиметровой глубине. Сохранился круглый павильон, построенный, вероятно, еще по чертежам В.А. Нильсена. От каптажа, сооружения, где скапливается подземная вода, она по трубам поступает к насосам. День и ночь в городскую водопроводную сеть неутомимо качают воду четыре центробежных насоса, ими в 1932 году заменили тихоходные поршневые.
Фонтан фонтаном, но кроме него на улице, по которой мы совершаем прогулку, была еще и криничка — выход на поверхность подземного ключа, оформленный срубом и осененный навесом. Жители близлежащей округи с незапамятных времен пользовались этой криничкой. К ней мальчишки-водоносы сбегали по каменным ступеням лестницы, чтобы наполнить свои четырех — пятилитровые бидоны прохладной ключевой водой, а затем продавать ее в толчее базара.
Насколько нам известно, на Малофонтанной не появились на свет люди, чьи имена попали на страницы энциклопедий. Но это обстоятельство не помешало местным уроженцам стать в большинстве своем добросовестными и умелыми тружениками. А вот владелец парикмахерской цирюльник Александров, проживший здесь всю свою жизнь, сохранился в изустных преданиях благодаря своим чудачествам. Одно из них было таким. В субботу в конце дня он закрывал свое заведение, которое находилось на старом базаре, к слову скажем, по прямой в шагах пятидесяти от его дома, шел в ресторан гостиницы «Россия» — дом этот и по сей день стоит на углу Земской и Екатерининской улиц (там теперь «Трансагентство»), заказывал пару стаканов марочного вина. Неспешно осушив стаканы, Александров нанимал двух извозчиков. В пролетку одного из них садился сам, в другую же клал свою шляпу. Картеж из двух экипажей размеренным шагом объезжал базар, потом спускался вниз по Бондарной улице, сворачивал на Малофонтанную и, проехав с два десятка саженей, останавливался у дома седока-оригинала. В этот момент цирюльник густым басом громко провозглашал: «Есть кто в доме его благородия господина Александрова?». На знакомый голос из двора высыпали домочадцы — встречать главу семейства. События эти происходили в самом начале XX века.
А в первые послевоенные годы на Малофонтанной можно было увидеть такую картину: прямо на улице, там, где она расширяется близ электростанции, вырыта неглубокая яма, две-три женщины, надвинув чуть ли не на самые глаза туго повязанные на головах косынки, в подоткнутых высоко юбках, впрочем, значительно ниже, чем принято сейчас носить у некоторых современных модниц, топчутся, погружая молочной белизны ноги до середины икр в коричневую густую жижу, которая жирно чавкает с каждым шагом женщин.
Их товарка время от времени подсыпает в яму то желтоватый суглинок, то полову из огромного мешка; полова, сверкая под солнечными лучами золотыми искорками, озорно рассеивается ветром вокруг, прилипает к раскрасневшимся от жары и работы потным лицам женщин. Когда чавканье под ступнями становится тягучим и вязким, в яму подливают воду из шланга, змеящегося откуда-то из глубины двора.
Но вот смесь суглинка и половы достигла нужной однородности и консистенции, женщины наполняют ею ведра и поднимают их из ямы наверх. Теперь они, прихлопывая ладошками, заполняют остропахнущей массой деревянные формы на три или четыре будущих кирпича, а затем дощечкой подравнивают верхнюю поверхность и неуловимо ловким движением снимают форму. Ряд уже сформованных изделий дополняется новыми. Некоторое время они блестят влагой боковых граней, потом влага испаряется и только что сработанные становятся незаметными среди других.
Все эти работы происходят в декорациях, образованных «клетками», сложенными из сохнущих кирпичей. Знающие люди уже, без сомнения, догадались, что здесь описано производство самана — строительного материала, из которого в свое время была сооружена половина жилых строений Мариуполя. Правда, как правило, саман изготавливали прямо на строительстве будущего дома, а на Малофонтанной делали его на продажу. Таков был промысел у здешних жителей.
На Малофонтанной издревле жили рыбаки, рабочие, кустари-ремесленники, мелкие торговцы. Кто теперь на ней обитает? Время от времени ее дворы заливают паводки, электрички сотрясают дома. И все-таки люди не покидают насиженных мест.
Сергей БУРОВ
1998 г.