МАРИУПОЛЕЦ СПАС СЕРДЦЕ МАРИНЫ МНИШЕК

Этот поистине изумительный эпизод произошел не сегодня и не вчера, а еще во время войны. Не Великой Отечественной, а «царской», как в народе называли первую мировую войну, чтобы отличить ее от гражданской.

Так вот, во время первой мировой войны врач штабс-капитан Кологномус, отступая из Польши с русской армией, попал в Краков. Человек образованный, он не мог не воспользоваться случаем посетить один из самых старинных университетов Европы, основанный еще в 1364 году. Как ни странно, но Ягеллонским университетом (по имени Владислава Ягайло, который реорганизовал его в 1400 году) заинтересовались также и рядовые солдаты. Все это превратилось в разграбление уникальной коллекции Краковского университета. В отличие от штабс-капитана храбрые воины искали здесь, прежде всего, выпивку и закуску. В одном из залов Кологномус застал их в тот момент, когда они осушили очередную банку со спиртом.

Кологномус отобрал у них трофей и, прочитав надпись на нем, обомлел: перед ним было сердце вошедшей в историю Польши и России Марии Мнишек. Штабс-капитан залил сосуд с сердцем красавицы формалином. Затем наклеил на банку этикетку, в которой указал по-латыни, кто, когда и чем залил препарат. А для любителей выпивки из рядов родной армии крупно вывел по-русски: «Яд!».

В российской истории Марина Мнишек (ок.1588-1614) считается политической авантюристкой, и вполне справедливо. Судите сами: дочь польского воеводы Ежи (Юрия) Мнишек, она выходит замуж за лже-Дмитрия I, потому что этот брак давал возможность польско-литовским магнатам и католическому духовенству контролировать своего ставленника, а, следовательно, и Российское государство. В 1606 году восемнадцатилетняя Марина короновалась в Москве на русский трон. После гибели своего первого мужа лже-Дмитрия I она спасла свою жизнь ценой отказа от царского титула. Ее отпустили на родину, но она оказалась в Тушине, где признала лже-Дмитрия II своим «спасшимся мужем». После смерти своего второго мужа она нашла покровителя в лице атамана И.М.Заруцкого.

Иван Митрофанович, тоже незаурядный авантюрист (подробности его феерической биографии я опускаю), женился на вдове лже-Дмитрия. Вскоре он стал первым лицом в казачьих отрядах, которые находились под Москвой. Стремясь осуществить свои честолюбивые планы, И.М.Заруцкий в 1612 году выступил против народного ополчения и пытался организовать покушения на князя Дмитрия Пожарского. Победоносное продвижение народного ополчения к Москве вынудило Заруцкого бежать в Астрахань. Вместе с ним — его жена Марина Мнишек с младенцем-сыном. В 1614 году при приближении правительственных войск к Астрахани и опасаясь народного восстания, Заруцкий бежал в уральские степи, где казаки выдали его правительству. Заруцкий и сын Марины Мнишек были казнены в Москве. А Марина Мнишек умерла в заточении в том же 1614 году.

Каким образом сердце красавицы попало на ее родину, я не знаю, но факт: через 300 лет на него наткнулся и спас от бесследного исчезновения скромный врач из Мариуполя.

В Польше отношение к бурной биографии Марины Мнишек несколько иное, чем в России, что понять нетрудно. Во всяком случае, когда Польша обрела независимость, все ее газеты обошло письмо польских историков с благодарностью доктору Дмитрию Кологномусу из Мариуполя, сохранившему в вихре войны национальную реликвию — сердце Марины Мнишек.

Кологномусы принадлежали к элите интеллигенции мариупольских греков. В те времена, когда город еще не разросся так, как в наши дни, и уклад жизни носил еще полупатриархальный порядок, имя детского врача Кологномуса знали все мариупольцы. Кологномусы состояли в родстве с профессором Московского университета, выдающимся ученым, психологом и философом, тоже мариупольцем Георгием Ивановичем Челпановым. После публикации моей статьи «Пришли мне… книги Челпанова» меня разыскал, приехав из Москвы, Виктор Иванович Кологномус, племянник знаменитого профессора, долгое время живший в его доме. Виктор Иванович — автор ряда брошюр на спортивные темы, он был директором (то есть главным судьей) по художественной гимнастике на Московских Олимпийских играх и других международных соревнованиях мирового значения. Но в нашей многочасовой беседе эпизода в Ягеллонском университете мы не касались, я о нем и понятия не имел.

Прочитав статью в «Аргументах и фактах», я тотчас же позвонил Марье Христофоровне Саенко, старейшему мариупольскому врачу. Да, доктора Кологномуса она, конечно, знала, Деомид Фотьевич был коллегой ее мужа.

Деомид Фотьевич? Но в «АиФе», откуда я узнал всю эту историю, Кологномус назван Дмитрием Ивановичем. Но, может быть, аифовцы ошиблись и превратили редкое имя Деомид в привычное Дмитрий? Ведь напечатали же они фамилию героя «КолАгномус» вместо КолОгномус. А Ягеллонский университет написали через одно Л, хотя БСЭ и другие авторитетные источники пишут через два Л.

Хорошо, но откуда же отчество Иванович, если отчество у нашего Кологномуса было Фотиевич?

«АиФ» пишет: «От крутых оргвыводов при напряженных в то время отношениях Союза с «панской» Польшей врача спасло лишь то, что прекрасная полька хотя и была активным противником Москвы, но происходило все это за 300 лет до нашего времени. Кологномус проработал до глубокой старости в поликлинике завода «Азовсталь».

По счастливой случайности мне удалось разыскать племянницу доктора Кологномуса Светлану Викторовну Алтухову. Нет, ее дядю звали не Дмитрием Ивановичем, а Деомидом Фотиевичем, и работал он не в азовстальской поликлинике, а в городской. Что же касается Дмитрия Ивановича Кологномуса, то он в годы гражданской войны эмигрировал в США, и упоминать о нем родственники опасались. Причины известны, и я не удивляюсь, что при нашей встрече Виктор Иванович Кологномус (ему недавно исполнилось 90) даже не упомянул о своем американском брате.

Говоря о нынешней народной дипломатии, «АиФ» заключает статью «Сердце красавицы» такими словами: «Дмитрия Ивановича Кологномуса можно по праву считать первым народным Консулом Польши в Украине». Конечно, это для нас очень лестно, но я бы сформулировал иначе, раз уж разговор идет о народной дипломатии: мариупольца доктора Кологномуса точнее, мне кажется, назвать первым народным Консулом Украины в Польше.

Лев ЯРУЦКИЙ.

«Мариупольская мозаика».