Мне эта история знакома, так как я занималась поиском свидетельств данного подвига в 1972-1973 гг., когда работала в зирковской школе № 22 г. Жданова в качестве старшей вожатой и руководила отрядом красных следопытов «Поиск». И сейчас могу дополнить рассказ об этих удивительных летчиках-героях…
ИТАК, 18 января 1942 года румынские зенитки, расположенные на возвышенности за парком имени Петровского, сбили советский самолет 81-го авиаполка (командир полка подполковник Александр Михайлович Омельченко) 50-й авиадивизии бомбардировщиков дальнего действия, которая вела бои в небе Кавказа и Донбасса. Погиб экипаж летчиков в составе: 33-летнего командира 1-й эскадрильи майора Георгия Андреевича Степина, уроженца деревни Речица Ливенского района Орловской области, 29-летнего штурмана старшего лейтенанта Никиты Калистратовича Подгрушного, уроженца села Пединовка Ольшанского района Киевской области и 20-летнего стрелка-радиста старшего сержанта Марка Абрамовича Лещинского, родом из Днепропетровска.
Летчики, привыкшие выполнять обычные задания – бомбометания, в этот раз выполняли особое: на тяжелом бомбардировщике ДБ-3ф (позже их стали называть ИЛ-4), не приспособленном для десанта, надо было доставить парашютистов в район Азовского моря (маршрут полета Кубань-Азов-Азовское море) — группу разведчиков из 10 человек, из них две девушки, и сбросить большую партию листовок и газет. Для выполнения такого задания понадобились асы. Таковыми были летчики экипажа Степина: сам Георгий Степин – в 1934-м с отличием окончил Одесскую школу пилотов, в 1938-м прошел бои у озера Хасан (медаль «За отвагу»), в Финляндии (орден Боевого Красного Знамени № 4738); Никита Подгрушный – с отличием окончил Харьковское авиа-училище, за бои в Финляндии награжден орденом Красной Звезды; Марк Лещинский – награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды.
Экипаж вылетел на задание не в полном составе. В этот раз пришлось оставить четвертого члена экипажа – стрелка Василия Коваленко, так как некуда было размещать листовки и газеты. Вылетели без бомбовой нагрузки, с запретом пользоваться рацией — ее разрешили использовать только после выброски десанта. Летели на высоте четыре тысячи метров. Высота десантирования –400 метров, иначе ветер разбросает парашютистов. Летели к цели три часа. В 20 часов 35 минут Лещинский передал радиограмму: «…линию фронта прошли благополучно. Сильный ветер и снегопад. Видимость минимальная. Задание выполнено».
«ДВОЙКУ» (позывной экипажа) ждали всю ночь. Потом запросили соседей, не сделали ли у них вынужденную посадку? Утром 19-го стало ясно, что экипаж Степина не вернется. Что случилось, боевые друзья и родственники летчиков узнают через 31 год. А случилось следующее.
Когда задание выполнили, стали делать заход. Самолет внезапно осветил яркий луч вражеского прожектора. Подбитый зенитками, самолет огненным шаром рухнул вниз на заснеженное поле совхоза «Зирка», винтами глубоко вошел в замершую землю, где раздался сильный взрыв. Гибель самолета видели многие жители поселка. Но фашисты из тайной полевой полиции ГФП-730, оцепив место падения самолета, до утра никого туда не пускали. Утром жители поселка на месте трагедии увидели груду металла, части самолета, беспорядочно разбросанные вещи, останки летчиков. Вокруг все дымилось. Жительница Ксения Ефимовна Голыбина нашла документы Г.А. Степина: орденскую книжку, письмо его жены из города Ростова. Документы забрали немцы и уехали. Ксения запомнила фамилию летчика – Степин, но имя и отчество отложились в памяти неправильно. Один из жителей, Григорий Иванович Ивашин, нашел награду Степина – орден Боевого Красного Знамени со следами запекшейся крови и земли. Этот орден № 4738 летчик получил за воздушные бои в Финляндии. Ивашин скрыл от немцев орден и хранил в семье более 30 лет. По разрешению немецкого офицера местные жители захоронили летчиков тут же, на месте падения самолета, в степи недалеко от поселка. И хотя было приказано сравнять могилу с землей, жители бережно и упорно продолжали ухаживать за могилой. После войны в 1965 году останки были перезахоронены в братской могиле на кладбище поселка Аэродром в Ильичевском районе. Но даже после того, как останки летчиков были перезахоронены, зирковцы продолжали ухаживать за первой их могилой: сажали цветы, содержали в порядке. Не одно поколение зирковских мальчишек бегало в степь на могилу летчиков. Но имена их на долгие годы оставались неизвестными.
КОГДА в 70-х годах в школах началась акция «Вспомним всех поименно» и создавались отряды красных следопытов, в зирковской школе № 22 под руководством старшей вожатой школы, историка Татьяны Михайловны Зиновьевой (теперь директор школы № 28 г. Мариуполя) был создан штаб красных следопытов, командиром которого стал Володя Мавров (теперь главный врач городской станции переливания крови). Начался поиск по установлению имен погибших летчиков, розыску их родственников. В это время и были записаны воспоминания жительницы Ксении Ефимовны Голыбиной. В Центральный архив Министерства обороны был послан запрос о летчике Николае Григорьевиче Степине. Пришел отрицательный ответ, так как надо было делать запрос о Георгии Андреевиче (Ксения Голыбина указала неправильно имя, отчество Степина). Обратились в ростовскую областную газету «Молот», разыскивая жену Степина – Нину Григорьевну, но следы ее затерялись.
В 1972 году я продолжила дело, начатое Т.М. Зиновьевой, — поиск красных следопытов зирковской школы по установлению имен погибших летчиков, розыску их родственников и работу школы по изготовлению и установке памятного знака на месте их гибели. Возможно, поиски так и не увенчались бы успехом, но после неоднократного обращения в районный военкомат стало известно, что летом 1972 года сын жителя пос. Старый Крым Сережа Хызылкос обнаружил хранившийся в семье его дяди еще со времен войны орден погибшего летчика – Боевого Красного Знамени – и передал его в Ильичевский военкомат. Работники военкомата сообщили нам номер этого ордена. В Центральный архив Министерства обороны в г. Подольске нами было направлено письмо с указанием номера ордена. Вскоре пришел ответ, что этот орден был вручен Георгию Андреевичу Степину. В ответе содержались все данные об экипаже сбитого самолета, включая места рождения и жительства погибших.
ТАК были разысканы близкие родственники летчиков: в Москве – жена командира Нина Григорьевна Степина и три дочери Эмма, Маргарита и Марта, в Житомире – жена штурмана Елена Ивановна Подгрушная, в Днепропетровске – Лещинские: отец стрелка-радиста Абрам Григорьевич, мать Софья Аркадьевна, сестра Дина Абрамовна. Все они по приглашению школы № 22 приехали в Мариуполь, были окружены заботой и вниманием. К их приезду на месте гибели в пос. Зирка и на братской могиле кладбища пос. Аэродром были установлены памятные знаки с именами летчиков, изготовленные на предприятиях района по заказу школы. Большой вклад в это дело внесла директор зирковской школы № 22 историк Александра Семеновна Лисицкая.
Поиском заинтересовался внештатный корреспондент газеты «Приазовский рабочий», термист прокатного цеха № 6 завода имени Ильича Александр Степанович Снежко, который посвятил данной теме не одну публикацию. У памятников состоялись митинги, прошли встречи с мариупольцами.
Марта Степина рассказала такой факт. 9 мая 1954 года в одну из московских школ был приглашен летчик дважды Герой Советского Союза Павел Андреевич Таран. Он делился с ребятами воспоминаниями о войне, о боевых товарищах. Его взволнованно слушала ученица Марта Степина, которая подошла к нему в конце встречи и спросила: «Вы тот самый Таран, который служил в папиной эскадрилье?» Впоследствии Павел Андреевич часто приходил к Степиным. Они узнали многое из жизни и боевой деятельности мужа и отца.
10 лет после первого приезда в Мариуполь родственников погибших летчиков шла моя переписка с Еленой Ивановной Подгрушной и семьей Лещинских. Абрам Григорьевич ежегодно приезжал в Мариуполь, посещал дорогие ему места, могилу сына. 31 год он думал, что два его сына пропали без вести (старший сын Петр в период войны также пропал), но судьба дала Абраму Григорьевичу возможность побывать, и не раз, на могиле младшего сына Марка. Только смерть прервала сложившуюся традицию его приездов и встреч. Сначала умерла Софья Аркадьевна, а в марте 1981 года – Абрам Григорьевич. Дина Абрамовна написала вскоре прощальное письмо и уехала в Израиль. В школе № 22 г. Мариуполя хранятся материалы поиска экипажа Степина.
ПРОШЛО время. Никак не ожидалось, что уже в новой работе над книгой о подпольном движении Приазовья вновь встретятся события января 1942 года, связанные с экипажем Степина. Подпольная молодежная группа Александра Кравченко в Ильичевском районе активно боролась против оккупантов. Группа вела списки пособников оккупантов, а также замученных, повешенных и расстрелянных патриотов города, списки красноармейцев, попавших в плен в окрестностях города, сбитых летчиков. Группа была рассекречена весной1942 г. тайным агентом Парфиловым, подготовленным в волновахском филиале мариупольской разведшколы «Абвергруппы-103» специально для вскрытия подпольных групп. На квартире у Александра Кравченко нашли список арестованных коммунистов и комсомольцев, а также материалы о сбитом советском самолете в районе Старого Крыма. Неизвестно точно, но есть предположение, что это были материалы об экипаже капитана Степина.
Так было уготовано судьбой, что в начале 70-х годов я оказалась причастной к делу сохранения памяти о погибших летчиках, которое начал в 1942 году Саша Кравченко вместе с товарищами, возможно, установивший еще тогда их имена и пытавшийся их донести до нас, а затем – в конце 70-х и до настоящего времени – к сохранению памяти о самом Саше, его боевых соратниках, их борьбе.
Валентина ЗИНОВЬЕВА, историк-краевед
Школу уже закрыли