ПЕРВЫЙ ДИРЕКТОР-1

11 августа 1933 года в 3 часа 44 минуты прозвучал приказ о задув­ке первой домны Южной Магнитки. Приказ этот отдал Яков Семенович Гугель.

На карте нашего города этого имени не ищите — его нет. В библио­теке я попросил принести мне «Время, вперед» Валентина Катаева и роман Александра Малышкина «Люди из захолустья». Эти произведе­ния, как известно, написаны на материале строительства Магнитогор­ского металлургического комбината. Молодая библиотекарша, высо­кообразованная и начитанная, когда я сказал ей, что хочу попытаться найти в этих книгах «следы» Гугеля, вопросительно вскинула брови. «Кого-кого?». Она, выросшая в городе, где командарм Магнитки дли­тельное время возглавлял завод имени Ильича, был инициатором и начальником строительства «Азовстали», его первым директором, это имя никогда не слышала. И не она одна.

Я назвал Гугеля командармом Магнитки. Тем, у кого это, может быть, вызовет возражение, напом­ню: когда Яков Семенович воз­главлял строительство Магнито­горского металлургического ком­бината, под его началом работали 150 тысяч человек. То есть огром­ная армия.

Современники свидетельству­ют, что в годы первых пятилеток имена руководителей гигантских строек индустриализации были не менее известны и популярны, чем фамилии прославленных полко­водцев во дни решающих сраже­ний Великой Отечественной вой­ны

Имя Гугеля звучало тогда не только в нашей стране, но и за ее рубе­жами. Сегодня же читаешь иногда воспоминания, авторы которых умуд­ряются рассказать об эпопее Магнитки, їй разу не упомянув Якова Семеновича Гугеля.

У безвинно загубленных в тридцать седьмом (и в иные, не менее крутые годы) судьба трагична вдвойне. Мало того, что у них отняли честь и саму жизнь. Их убивали и во второй раз, уж после реабилита­ции, — замалчиванием.

Передо мной копия вот такого письма в ЦК КПСС:

«В феврале 1965 года исполняется 70 лет со дня рождения Якова Семеновича Гугеля — бывшего начальника строительства и директора Магнитогорского металлургического комбината, бывшего начальника строительства и директора Мариупольского металлургического заво­да «Азовсталь», бывшего члена ЦИКа СССР, павшего жертвой произво­ла и беззакония периода культа личности в 1937 году.

Мы, близко знавшие его по совместной работе на строительстве двух металлургических гигантов страны, считаем необходимым помес­тить на страницах центральной печати материал о жизни и деятельно­сти крупного строителя, одного из руководящих работников тяжелой промышленности, верного сына Родины».

Под этим письмом двадцать пять подписей. Подписала его  первая в мире женщина — начальник доменного цеха Л.В.Яблонская, член КПСС с 1.01.1919 года, У.И.Манохин, член КПСС с 1912 года, и другие старые коммунисты, известные и заслуженные люди.

Ответа не последовало.

В 1967 году авторы письма еще раз обратились в Москву, приложив к письму подробнейшую биографию Гугеля. Но, по выражению писате­ля Юрия Трифонова, «дверь уже захлопнулась», «мода» писать о реаби­литированных прошла, очерк о Гугеле так и не появился.

Их убивали дважды.

ПРЕДИСЛОВИЕ К БОЛЬШОЙ СУДЬБЕ

Он родился в 1895 году в Белоруссии в семье служащего лесных складов. Был ребенком, когда семья переехала в Екатеринослав, а за­тем — Енакиево. Здесь он окончил четырехклассное городское учили­ще, работал помощником шофера, потом чертежником. Семнадцати лет поступает в Одесское среднетехническое училище. Средств к суще­ствованию у него не было, и он, учась, подрабатывает на стройках. Учи­лище окончил, когда первая мировая война была в разгаре. Его при­звали в армию.

Февральская революция застала Гугеля в Одессе. В составе 48-го запасного полка участвует в революционных событиях, был помощни­ком комиссара милиции одного из районов Одессы. Затем — саперная команда, румынский фронт, участие в братании. Избран членом армей­ского совета.

Октябрь он встретил в Бессарабии. Его избирают командиром крас­ногвардейского отряда, делегатом армейского съезда, членом солдат­ского комитета 6-й армии.

1918 год. Гугель вернулся в Енакиево. На Петровском метал­лургическом заводе работает котельщиком, затем — мастером до­менного цеха на стро­ительстве новой до­менной печи. Здесь он впервые прикоснулся к тому делу, которое — в масштабе, потрясаю­щем воображение, — стало главным в его жизни.

На этот раз домну он строил недолго: в августе поступил в Харьковский техноло­гический институт. Уче­ба шла через пень-ко- лоду: два его студенческих года совпали с громокипящими собы­тиями гражданской войны. После второго курса Гугель добровольцем уходит в Красную Армию: оставалось добить Врангеля. Назначается комиссаром авиазавода в Таганроге и здесь в 1921 году вступает в партию.

В этом городе двадцатишестилетний Гугель впервые выдвинулся на пост самостоятельного командира производства. Он стал директо­ром котельного завода. Когда произошло объединение котельного завода с металлургическим, его назначили заместителем директора этого объединенного предприятия.

Затем он два года работал заместителем Юзовского (ныне Донец­кого имени В.И.Ленина) металлургического завода, после чего четырнадцать месяцев был директором Константиновского металлургичес­кого завода имени М.В.Фрунзе.

НА ЗАВОДЕ ИМЕНИ ИЛЬИЧА

Все это можно назвать лишь предисловием к большой судьбе Яко­ва Семеновича Гугеля, которая началась в августе 1926 года, когда его назначили директором Мариупольского завода имени Ильича. К сожа­лению, времени, как мы теперь знаем, ему было отпущено лишь один­надцать лет. Девять из них связаны с Мариуполем.

Гугель обессмертил свое имя тем, что руководил строительством металлургических гигантов мирового значения. Но кроме Магнитки и «Азовстали» он построил еще один завод — Мариупольский новотруб­ный имени В.В.Куйбышева. Однако и это строительство, и то, что он спас от демонтажа бывший «Провиданс» и добился его реконструкции, и то, что поднял на высоту завод имени Ильича, — все это кажется «ме­лочью» по сравнению с магнитогорской и азовстальской эпопеями.

«Феномен Гугеля» удивлял его современников, загадочен он и по сей день. У Якова Семеновича не было высшего образования вообще, а металлургического — в частности. Тем не менее, он блестяще знал все тонкости металлургии, был редкостно талантлив как организатор, блестяще справлялся с невообразимо трудными обязанностями, ка­кие накладывали на него ответственные высокие посты.

Строя новотрубный цех, ставший потом самостоятельным заводом, Гугель прозорливо увидел, что это не решит проблему обеспечения страны стальным листом. Это ему принадлежит идея строительства нового металлургического гиганта в устье Кальмиуса. Посетивший Мариуполь в мае 1929 года председатель ВСНХ СССР В.В.Куйбышев эту идею горячо поддержал.

О том, что было дальше, пусть расскажет сам Яков Семенович:

«Труден и извилист был путь осуществления блестящей техничес­кой идеи о строительстве нового огромного завода. Вопрос об «Азов­стали» длительно прорабатывался во многих инстанциях и не получил решительного сдвига. Тогда товарищ Куйбышев послал меня к това­рищу Орджоникидзе в НК РКИ, которым он в то время руководил.

Эта первая непосредственная встреча с Серго оставила у меня в памяти яркий и глубокий образ огромного государственного деятеля и чуткого, обаятельного человека.

Серго сразу же уловил грандиозность идеи постройки «Азовстали». Он чрезвычайно заинтересовался перспективами, которые сулит раз­вертывание черной металлургии на базе керченских агропромышлен­ных руд (большое содержание фосфора и переработка его в высоко­качественные сельскохозяйственные удобрения), обратил особое вни­мание на экономическую эффективность связи завода со своей сырь­евой базой дешевым морским путем. Реальная помощь Серго в воп­росах строительства «Азовстали» была обеспечена».

В февральские дни 1930 года директор Мариупольского завода име­ни Ильича Я.С.Гугель стал одновременно и начальником «Азовстальстроя».

На этом посту он проработал недолго — всего лишь год, но именно Гугель положил первый камень в фундамент «Азовстали», он развернул широкий фронт работ.

(Окончание следует)

Лев Яруцкий