Николай Шмидт

Когда-то это было строжайшей тайной, а теперь известно многим, что именно в Мариуполе в предвоенные годы были разработаны и внедрены в производство броня и литая башня легендарного танка Т-34.

Непосредственное и активное участие в этой многотрудной работе принимал Николай Владимирович Шмидт. Сегодня об этом тоже можно говорить вслух. Он приехал на завод имени Ильича в 1936 году молодым специалистом. Начав с рядового инженера лаборатории, за относительно короткий срок он сменил несколько должностей: заместителя начальника цеха, начальника лаборатории, начальника филиала НИИ-48. Началась война. Шмидту довелось эвакуировать филиал на Урал, там организовывать исследовательские работы оборонной тематики.

В 1944 году Николая Владимировича командируют в Мариуполь. Он снова на заводе имени Ильича, где начиналась его инженерная карьера, работает заместителем начальника одного, затем другого цеха, заместителем начальника спецпроизводства, на протяжении шестнадцати месяцев без нескольких дней секретарем парткома завода.

Наконец, на исходе марта сорок восьмого года инженера Шмидта назначают директором Мариупольского филиала НИИ-48, который предстояло еще воссоздать. Двадцать лет он руководил этой организацией.

Шмидт был на виду. Но лишь немногие знали, какой конкретно продукцией он занимался. Другие же только догадывались. Понимали, что она очень важна для страны и что с обязанностями своими он справлялся хорошо. Подтверждением тому были его награды: ордена Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, два ордена «Знак Почета», многочисленные медали.

А теперь скажем открытым текстом: кандидат технических наук Н.В. Шмидт посвятил сорок шесть лет своей жизни сталям для военной техники. Годы, отданные созданию и совершенствованию брони для танка Т-34 и других боевых машин, потом исследованиям, отчеты о которых помечены грифом «совершенно секретно». Не будем забывать, что вскоре после второй мировой войны началась и десятилетиями продолжалась война «холодная». Поэтому у Шмидта работы было всегда много…

Когда Николаю Владимировичу перевалило за семьдесят, принялся он за автобиографию. Ему и раньше — и не раз — приходилось писать тексты под таким заголовком, для отделов кадров. Это же жизнеописание предназначалось для ставших уже давно взрослыми детей: старшей Альфреды, двойняшек Олега и Людмилы, для многочисленных внуков, наконец, для правнуков.

Он писал: «Мой отец до восемнадцатого года работал мастером по ремонту оружия в одном из магазинов на Сретенке в Москве. Наши предки были приглашены в Россию при Петре I из Восточной Пруссии. Вот почему у меня немецкая фамилия, хотя в семье у нас говорили по-русски, но отец знал и немецкий язык.

Жили мы на окраине Москвы, в Марьиной роще. В сарае во дворе у отца была небольшая мастерская, там он выполнял заказы магазинов на приспособления для чистки охотничьих ружей. С самых малых лет я помогал отцу.

В семье у нас было пятеро детей. Я — самый старший. Как и мои родители, я родился в Москве, в 1907 году. Первичной грамоте научила меня мама, а в школу я пошел в 19-м году в селе Метрополье на Тамбовщине, куда годом раньше был направлен отец уполномоченным по продразверстке. В 1923 году отец умер, вероятно, ранняя смерть его была следствием голода, пережитого нашей семьей в двадцать первом — двадцать втором годах».

Далее Николай Владимирович пишет, как пришлось ему работать подпаском, батрачить за еду у крестьянина-середняка, трудиться сельскохозяйственным рабочим в совхозе «Александрово».

Осиротевшая многодетная семья Шмидтов переселилась в подмосковное село Костино. Николай встал на учет в бирже труда: была безработица…

И еще строки из воспоминаний: «Жили в домике из двух комнатушек. Рядом с нашим домом была изба-читальня. Я там бывал регулярно. Брал книги, занимался штангой. Шефами избы-читальни были комсомольцы. С их помощью летом 25-го года я поступил на Московский орудийный завод.

Там до зимы пришлось работать грузчиком, а потом направили меня в механический цех, где я за пять лет прошел путь от токаря-револьверщика до наладчика станков.

В цехе я познакомился с токарем Афанасием Недосекиным. Он настоял, чтобы я учился, помог мне освоить начальное образование, подготовил к поступлению на рабфак им. Тимирязева в Москве, опека его продолжалась и во время учебы.

Хотя времени постоянно не хватало — ежедневно только дорога на работу и на учебу отнимала не менее двух часов — учился я с удовольствием и довольно успешно. Так что рабфак я закончил на полтора года раньше срока. После его окончания меня направили в энергетический институт. Там мне не понравилось, я вернулся в свой цех.

Весной 1931 года комсомольская организация рекомендовала меня для поступления в военное училище. Я прошел медицинскую комиссию, успешно сдал вступительные экзамены и стал слушателем артиллерийского факультета Военно-технической академии им. Дзержинского в Ленинграде.

Но в 1933 году пришлось расстаться с городом на Неве. Группу, в которой я учился, перевели в Москву, в только что созданную Академию моторизации и механизации РККА. Зачислили меня на инженерный факультет, где готовили военпредов и специалистов по производству танковой брони.

Обучение в академии велось на очень высоком уровне.

Мы проходили практику и в войсках, и в цехах заводов. Одну из них — на заводе им. Ильича. В кабинете директора этого предприятия летом 1936 года я защитил свою дипломную работу на «отлично». С тех пор, прямо или косвенно, моя жизнь была долгие годы связана с этим заводом».

Ограниченность книжной площади не позволяет привести страницы воспоминаний, посвященные подробностям создания брони для танка Т-34 и башни к легендарной машине, расскажу о самоотверженном труде в Нижнем Тагиле в годы Отечественной войны, о возрождении в послевоенные годы, как пишет автор, «буквально на пустом месте» филиала научно-исследовательского института в Мариуполе, о работе над созданием металла для кораблей ВМФ, о товарищах и друзьях, о близких и дорогих людях, наконец, о своем времени…

Николай Шмидт был сыном своей эпохи, а потому считал, что за все достигнутое им в жизни он обязан только советской власти, потому-то и послание своим потомкам озаглавил «Что дала мне советская власть», оставив за скобками и свои природные способности к науке, и невероятное трудолюбие, и чрезвычайную, до педантичности, аккуратность в большом и малом.

Николай Владимирович был добросовестным тружеником, порядочным человеком, примерным семьянином, любил детей, обожал внуков. Уже за это достоин и уважения, и памяти. Но, кроме этого, им сделано очень много полезного и необходимого для державы. А потому стоило бы, наверное, назвать организацию, которой он руководил, его именем или хотя бы улицу, на которой эта организация находится.

Сергей БУРОВ

1999 г.

Новости по теме: Обзор автомобилей на citymodels.ru