Газвода

Эту воду, пронизанную искрящимися на солнце пузырь­ками, мариупольцы называли сельтерской. Не все, конечно, а только те, кто в сознательном возрасте захватил «мирное время» и НЭП. На языке стариков и старушек двух послевоенных де­сятилетий «мирным временем» обозначался исторический период до начала пер­вой мировой войны, совпавший с их молодостью. Для пред­ставителей более молодых поколений, привыкших ко вся­кого рода словесным сокращениям, этот прохладительный напиток был просто газводой. Достижения современной технологии загнали ее в плас­тиковые бутылки, различающиеся названиями на голубых, светло-синих или синих наклейках, но, кажется, содержа­щие один и тот же продукт – насыщенную углекислым газом водопроводную воду.


Перенесемся мысленно на несколько десятилетий в прошлое нашего Мариуполя. На проспекте Республики рас­ставлены удобные скамейки для отдыха досужего люда, а у редакции «Приазовского рабочего» — витрина со свежим номером единственной городской газеты. «Лишний» биле­тик на вечерний сеанс нового фильма в кинотеатре «Побе­да» спрашивают уже на углу улицы Карла Маркса, у магази­на «Культтовары». Летними вечерами по проспекту, причем только по одной его стороне, фланирует публика.

На сравнительно небольшом отрезке проспекта от Базар­ной площади до сквера можно увидеть, по меньшей мере, пять-шесть светло-синего цвета тележек, у которых идет торговля газводой, особенно бойкая в жару. Стоят они близ Тор­говой у «треста», рядом с Дворцом культуры завода «Азовсталь», чуть ниже кинотеатра «Победа», напротив шестнад­цатой аптеки, откуда рукой подать до сквера. Нехитрое оборудование тележки состоит из устройства для мытья стаканов (чтобы стакан вымыть, нужно поставить его на круг, поворот ручки — и струи воды омывают его изнутри и снаружи), а также источающего газводу крана, носок которого обернут в несколько слоев марли, венчает все это устройство стойка с двумя стеклянными сосудами-трубками, оснащенными со дна краниками.

Один из сосудов заполнен мандариновым или грушевым сиропом, содержимое другого — тоже сироп, но малиновый или, скажем, вишневый. Уровень сиропа в сосудах постепенно снижается, но все­гда остается прикрытым от взоров жаждущих хлебнуть ста­канчик-другой газводы наклейкой-ценником, на котором обозначены стоимость содержимого стакана воды без сиропа — ребятня называет ее «чистой», с одинарной порцией сиропа и пор­цией двойной. Когда-то стакан наполнялся до краев, теперь — не более чем на три четверти. Но и за то спасибо. В конце концов, можно купить два иди даже три стакана. Цена-то — плевая.

Все знающие, все слышащие, и все разумеющие люди говаривали, мол, «газировщицы», то есть продавщицы упомянутого здесь прохладительного напитка, за летний сезон сколачивали приличные суммы, а потому место у голубой тележки покупалось будто бы за солидные деньги. Так ли это? Правда ли? И раньше никто точно не знал, а теперь — тем более. И спросить-то не у кого. А надо ли?

Сергей БУРОВ.