Эту воду, пронизанную искрящимися на солнце пузырьками, мариупольцы называли сельтерской. Не все, конечно, а только те, кто в сознательном возрасте захватил «мирное время» и НЭП. На языке стариков и старушек двух послевоенных десятилетий «мирным временем» обозначался исторический период до начала первой мировой войны, совпавший с их молодостью. Для представителей более молодых поколений, привыкших ко всякого рода словесным сокращениям, этот прохладительный напиток был просто газводой. Достижения современной технологии загнали ее в пластиковые бутылки, различающиеся названиями на голубых, светло-синих или синих наклейках, но, кажется, содержащие один и тот же продукт – насыщенную углекислым газом водопроводную воду.
Перенесемся мысленно на несколько десятилетий в прошлое нашего Мариуполя. На проспекте Республики расставлены удобные скамейки для отдыха досужего люда, а у редакции «Приазовского рабочего» — витрина со свежим номером единственной городской газеты. «Лишний» билетик на вечерний сеанс нового фильма в кинотеатре «Победа» спрашивают уже на углу улицы Карла Маркса, у магазина «Культтовары». Летними вечерами по проспекту, причем только по одной его стороне, фланирует публика.
На сравнительно небольшом отрезке проспекта от Базарной площади до сквера можно увидеть, по меньшей мере, пять-шесть светло-синего цвета тележек, у которых идет торговля газводой, особенно бойкая в жару. Стоят они близ Торговой у «треста», рядом с Дворцом культуры завода «Азовсталь», чуть ниже кинотеатра «Победа», напротив шестнадцатой аптеки, откуда рукой подать до сквера. Нехитрое оборудование тележки состоит из устройства для мытья стаканов (чтобы стакан вымыть, нужно поставить его на круг, поворот ручки — и струи воды омывают его изнутри и снаружи), а также источающего газводу крана, носок которого обернут в несколько слоев марли, венчает все это устройство стойка с двумя стеклянными сосудами-трубками, оснащенными со дна краниками.
Один из сосудов заполнен мандариновым или грушевым сиропом, содержимое другого — тоже сироп, но малиновый или, скажем, вишневый. Уровень сиропа в сосудах постепенно снижается, но всегда остается прикрытым от взоров жаждущих хлебнуть стаканчик-другой газводы наклейкой-ценником, на котором обозначены стоимость содержимого стакана воды без сиропа — ребятня называет ее «чистой», с одинарной порцией сиропа и порцией двойной. Когда-то стакан наполнялся до краев, теперь — не более чем на три четверти. Но и за то спасибо. В конце концов, можно купить два иди даже три стакана. Цена-то — плевая.
Все знающие, все слышащие, и все разумеющие люди говаривали, мол, «газировщицы», то есть продавщицы упомянутого здесь прохладительного напитка, за летний сезон сколачивали приличные суммы, а потому место у голубой тележки покупалось будто бы за солидные деньги. Так ли это? Правда ли? И раньше никто точно не знал, а теперь — тем более. И спросить-то не у кого. А надо ли?
Сергей БУРОВ.