1937 год в Мариуполе начался на мажорной ноте. Завод имени Ильича производил листы для автомобильных и тракторных заводов, трубы для нефтяников, броню для танков и боевых кораблей. Продолжал строиться и производить металлопродукцию завод «Азовсталь». Порт одним из первых в стране достиг уровня рентабельности при переработке грузов. По-стахановски трудились и коллективы остальных предприятий.
Жизнь тогда бурлила во всю, и никто не подозревал, что на город, как и на всю страну, надвигалась черная тень страшного по размаху террора.
В самом Мариуполе первые аресты были уже в 1936 году. Так 27 ноября «за вредительство» был арестован монтер участка «Коксохиммонтаж» Я.Макаров, а в декабре того же года и с той же формулировкой и рабочий «Азовстали» И. Асланов.
Как стало известно потом, 2 и 9 июня 1937 года состоялись заседания Политбюро ЦК ВКП (б), решения которых легли в основу оперативного приказа по НКВД СССР № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и прочих антисоветских элементов». В этом приказе устанавливался «лимит» репрессирования для каждого из регионов Союза. Так в Донецкой области, в составе которой находилась и территория нынешней Луганской, в соответствии с этим приказом следовало расстрелять 1000 человек и 3000 — отправить в концлагеря.
Старт этому безграничному террору был дан 11 июня 1937 года однодневным судебным процессом в Москве по сфабрикованному делу правотроцкистского центра.
Чтобы доказать народу, что правотроцкистский блок в Москве имел разветвленную сеть по всей стране, была дана команда искать такие центры на местах. И услужливый наркомат внутренних дел находил их. Уже 7 июля 1937 года был арестован первый секретарь Сталинского обкома партии. Оказывается, что С. Саркисов в 1927 году был исключен из партии и отбывал ссылку за участие в троцкистско-зиновьевской оппозиции. Вскоре после него были арестованы все члены бюро обкома. По такому же сценарию создавалось «дело» о правотроцкистской организации в Мариуполе. 2 августа был арестован первый секретарь горкома партии А. Дискантов, вслед за ним — 19 августа – директор «Азовстали» Я. Гугель, работник мариупольского горисполкома М.Спинжа и другие.
Роль руководителя еще одной троцкистской организации в Мариуполе городским отделом НКВД отводилась директору завода им. Ильича Н. Радину, поскольку в его досье значилось, что до 1919 года он состоял в партии эсеров. Но арестовать его майор Райхман, сфабриковавший дело, сразу не решился, поскольку Н.Радин, как директор оборонного завода, был назначен Москвой. Поэтому в Москву на имя наркома внутренних дел Н.Ежова пошел донос. И лишь после того, как на доносе появилась виза, Радин был арестован как «руководитель особо опасной правотроцкистской организации», в состав которой входил главный инженер коксохимического завода М. Липятских, начальник цеха завода имени Ильича А.Балагура, начальник заводской охраны А.Берзин и другие.
За участие в одной правотроцкистской организации, теперь уже на водном транспорте, раскрытой ростовскими чекистами в Азовском морском пароходстве, были арестованы и затем расстреляны капитан Мариупольского порта А. Хищенко, старший механик этого же порта П.Трущенко и другие.
Одновременно террору подверглись и национальные меньшинства. В соответствии с приказом по НКВД №00439 от 25 июля 1937 года была проведена так называемая «немецкая операция». Тогда только в Донбассе, где было много немецких сел-колоний, органы НКВД арестовали 4265 немцев, из которых расстреляли 3608. Сколько их подверглись репрессиям в Мариуполе, члены общества «Мемориал» пока точно не установили. Но из книги председателя комиссии горсовета по восстановлению прав реабилитированных Г.М. Захаровой «Мариупольская трагедия» известно, что среди расстрелянных мариупольских немцев были токарь-лекальщик завода имени Ильича Отто Фендрих, котельщик того же завода Фридрих Браун, стрелочник станции Сартана Готлиб Фридрих, конюх горкомхоза Готлиб Веккер и даже ассенизатор Михаил Вендель.
С 19 сентября 1937-го по 19 февраля 1938-го года по территории Советского Союза прокатилась так называемая «польская операция», в ходе которой в Донбассе были арестованы 3777 поляков, из которых 3029 подверглись расстрелу. Точных данных о том, сколько поляков было арестовано и расстреляно в Мариуполе нет. Но в книге Г.Захаровой приводятся имена грузчика «Азовстали» Иосифа Згржембовского, расчетчика доменного цеха «Азовстали» Станислава Штлевского, нормировщика механического цеха №1 завода имени Ильича Бронислава Эберта, начальника областного лагеря Осоавиахима в г. Мариуполе Иосифа Яновского.
Работники мариупольского горотдела НКВД пытались сфальсифицировать дело и о болгарской террористической организации в городе, о чем рассказывал в своих воспоминаниях подручный сталевар завода имени Ильича П.Ангеловский. Но во всю они развернулись в ходе подготовки и так называемой «греческой операции». И если для проведения «немецкой», «польской», «болгарской» операции у них не было по существу никаких оснований, кроме принадлежности жертв к той или иной «недружественной» нации, то для осуществления «греческой» с их точки зрений такие основания были с избытком. Они исходили, во-первых, из того, что в исторической памяти греков было семидесятилетнее их автономное существование на территории бывшего Мариупольского уезда в 18-19 столетиях. И, во вторых, для них показался подозрительным расцвет культуры греков Приазовья в первой половине тридцатых годов, и, как результат, рост их национального сознания.
В самом деле, в Мариуполе тогда выходили на греческом языке газета «Коллехтивистис» и журнал «Пионерос», имевшие свои издательства. На их страницах выступали поэты и прозаики Георгий Костоправ, Василий Галла, Амфиктион Думитриу, Даниил Теленчи и другие. Получило развитие в Мариуполе и национальное искусство греков. В 1932 году родился и пять лет развивался первый греческий государственный рабоче-колхозный театр. На его сцене ставились пьесы Софокла, А.С. Пушкина, Ж.-Ж. Мольера, Н.Г. Кулиша, А.Н. Арбузова, А.Е. Корнейчука, а также греческих авторов – Дмитрия Теленчи, Георгия Теленчи, Георгия Костоправа. Театр пользовался успехом как в самом Мариуполе, так и во всех греческих селах области.
Все это вместе взятое давало органам НКВД возможность сфабриковать «греческое дело». Тем более, что компрометирующих материалов с их точки зрения на представителей греческой интеллигенции у них было более, чем достаточно. В частности, среди представителей этой интеллигенции были греки иностранного происхождения. Так литературный редактор греческого издательства А. Думитриу родился в Турции, а перед эмиграцией в Россию жил в Румынии. Уроженцем Турции был и преподаватель греческого педагогического техникума И.Левкопус. Такими же политэмигрантами являлись бывший редактор «Коллехтивистиса» Л.Лео, заведующий учебной частью греческого педтехникума Г. Леонидас, греческим подданным числился работник жилуправления А. Казмириди, имевший, кстати, родственников в Греции.
Исходя из собранного компрамата, следователи НКВД скомпоновали дело о существовании в Мариуполе греческой националистической диверсионно-повстанческой организации, якобы имевшей целью создания греческой республики и выход ее из состава СССР. И как только схема этого дела была представлена наркому внутренних дел СССР, последовала директива №50215 от 11 декабря 1937 года, положившая начало разгулу репрессии против греческого населения Мариуполя и Донецкой области. На ее основе в короткие сроки были «изъяты» 3628 греков, из них 3470 ежовские палачи расстреляли. В числе расстрелянных оказались почти все представители мариупольской греческой интеллигенции, в том числе и писатель Г. Костоправ, редактировавший в то время газету «Коллехтивистис». Подверглись расстрелу руководство и значительная часть актеров греческого театра. Более того, в Мариуполе десятками арестовывали и расстреливали рядовых рабочих, сторожей и даже нигде не работавших инвалидов, лишь потому, что они были греками.
Каких только контрреволюционных организаций не «находили» тогда в городе изобретательные следователи НКВД. Один из первых членов созданной в 1901 году социал-демократический организации на заводе «Никополь» Иван Семилов был арестован и расстрелян «за участие в контрреволюционной меньшевистской организации», а священник кладбищенской церкви М.В. Арнаутов — за активное участие в «контрреволюционной монархической организации». Целый ряд ни в чем неповинных людей были репрессированы за участие в повстанческой организации на заводе им. Ильича. Арестовывали и расстреливали мариупольцев не только «за участие» в надуманных контрреволюционных организациях, но и за «шпионаж», «вредительство», «контрреволюционную агитацию», «за клевету на политику партии» и т. д., и т.п., и сколько таких было репрессировано, вряд ли кто точно скажет.
Как и по всей стране, нелегко пришлось членам семей мариупольцев. Нередко руководящих работников тоже арестовывали и отправляли в лагеря или в ссылку, а их детей передавали в детские дома. Так поступили с семьей секретаря горкома А. Дискантова. К 8-ми годам лагерей приговорили жену директора «Азовстали» Я. Гугеля Татьяну Ивановну. После ареста заведующего городским финансовым отделом С. Левина, жену его тоже арестовали, а дочь направили в детприемник, а затем в детский дом. На Колыму после ареста А.Ледова отправили его жену, а двух сыновей – в разные детские дома. Семьи многих подвергшихся репрессиям, как свидетельствуют мариупольцы старшего поколения, запросто выселялись из квартир просто на улицу.
Как и для всей страны, для Мариуполя 1937-1938 годы были трагичными. Но, как это не парадоксально, тогда люди в подавляющем своем большинстве верили, что арестовывают и расстреливают действительно врагов народа, мешавших строить новый мир, мир благоденствия. Ведь построить такой мир им обещала партия Ленина – Сталина, и его построение гарантировала принятая Vlll Чрезвычайным съездом Советом новая Конституция СССР, за которую голосовал и посланец Мариуполя Макар Мазай.
Николай РУДЕНКО.